На главнуюНаписать письмоrss

Электронный журнал о СМИ






Союз журналистов России
Санкт-Петербургский Союз журналистов
Всемирная Газетная Ассоциация
Фонд защиты гласности
Центр экстремальной журналистики
ИА СеверИнформ / Новости Северо-Запада
Информационный портал для молодых журналистов
Санкт-Петербургская Лига журналистов

Новости масс-медиа

Первая полоса

  • 20.12.2011 21:09

    С НОВЫМ ПОЛИТИЧЕСКИМ ГОДОМ!


    Традиционные праздничные поздравления сегодня волнуют людей не меньше, чем новости с политического фронта. Глупо отрицать, что в ночь с 4 на 5 декабря в стране неожиданно наступило новое время (возможно, взамен старого «зимнего»). Принадлежность к профессии сегодня проходит испытание в ситуации массовых протестов, многочисленных обвинений и повсеместных интриг. Одни выдерживают этот экзамен с честью, подавая в отставку, когда на кону стоит журналистская этика и солидарность; другие – проваливают с треском, нарушая Конституцию и элементарные нормы морали. И тех и других не забудут, а кого прощать – решать суду.


  • Встал и пошел
  • «Точка невозврата – она сейчас»
  • Создать непонятное
  • Такие коммерсанты
  • Ответ Ашоту Габрелянову
  • Краеугольный парень
  • Уволены глава холдинга «Коммерсант» и главный редактор журнала «Коммерсант Власть»
  • Новости не выбирают
  • «Не, ну они ***, конечно...»
  • Хватит смотреть LifeNews


  • 21.12.2011

    Источник: bg.ru


    Встал и пошел



    Бывший главный редактор журнала «Власть» – о неожиданной славе, публичности, дегенератах и сигарете



    Так уж случилось, что история с моим увольнением из «Коммерсанта» вышла невероятно громкой. Сам по себе призыв «освободить помещение», честно говоря, не стал для меня ударом. Когда я учился в школе, не проходило недели, чтобы меня не выгоняли с уроков или не грозились вовсе исключить.

    Выгоняли меня и из трудового лагеря под Каширой, в котором старшеклассников приучали к сельхозработам. Это случилось во время олимпиады, через пару дней после того, как по разбитым подмосковным дорогам до нас добрался слух о смерти Высоцкого.

    Потом, уже на первом курсе, была лингвистическая экспедиция на юг Киргизии, к дунганам. Оттуда меня тоже удалили за недисциплинированное поведение, и я трое суток прожил во фрунзенском (ныне бишкекском) аэропорту Манас, потому что билеты в Москву не продавались, а таинственным образом уходили куда-то налево.

    Чувство собственной значимости
    уже не хотело отставать
    от чувства благодарности


    Так что дело это для меня привычное. А вот к тому, что за ним последовало, я был совершенно не готов. Целый день после заявления Алишера Усманова (владельца «Коммерсанта») о моем увольнении я давал интервью всем возможным российским и нероссийским СМИ, звонки на мобильный накладывались один на другой, непрерывно крякали эсэмэски, в мой рабочий кабинет, как в колонный зал Дома Союзов, нескончаемым потоком стекались сочувствующие коллеги.

    В первой половине дня я еще понимал, что всего лишь выпустил очередной номер. Что в этом номере всего лишь честно описаны нечестные выборы. Что фотография бюллетеня с матерным ругательством в адрес премьера Путина – это всего лишь фотография и поставить ее в номер – просто моя работа, а не подвиг разведчика. Но к вечеру информационная атака сделала свое дело: пообщавшись со съемочными группами нескольких западных телекомпаний, я уезжал с работы настоящей звездой. Сидя в машине, я раскланивался направо и налево, как Юрий Деточкин, сыгравший Гамлета.

    На следующий день я узнал, что появилось письмо в мою защиту, что под ним подписалось огромное количество сотрудников «Коммерсанта» и «Газеты.Ру» и что Усманов приедет на улицу Врубеля для встречи с редакцией. Конечно, я был страшно благодарен всем, кто подписал это письмо, – и тем, кого я давно и хорошо знаю, и тем, с кем лично не знаком. Но чувство собственной значимости уже не хотело отставать от чувства благодарности.

    К концу рабочей недели, а на работу я продолжал ходить исправно, мое непосредственное начальство, немало через меня пострадавшее в эти дни, заговорило со мной примирительно. Ко мне уже намертво приклеились эпитеты «старейший», «опытнейший», «талантливейший», а то и «краеугольный» – не хватало только пламенного и виднейшего. Каждый мой шаг в редакции сопровождали крепкие рукопожатия и новодевичьи вздохи.

    Без всякой краеугольности,
    без всяких истоков,
    у которых я стою,
    как пень, уже больше двадцати лет


    Но, как писал Иван Петрович Белкин, «нечаянный случай всех нас изумил». В субботу вечером я возвращался домой с одного прекрасного дня рождения. Компания была большая и для меня новая. И каждый, кто со мной знакомился, говорил мне, какой я молодец, какое важное дело я сделал, опубликовав матерный бюллетень, какой это смелый и благородный поступок. Одним словом, хвалили меня необыкновенно. Так вот, в начале первого ночи я вышел на улицу и стал мучительно соображать, в какую сторону мне ловить такси. Пока я мешкал, ко мне подошла немолодая женщина и попросила сигарету.

    Я не особо удивился. Ко мне всю жизнь на улице подходят люди, обычно пьяные или опустившиеся, чтобы рассказать свою биографию и/или получить денег. Это бывает настолько часто, что иногда дочь мне даже заранее подсказывает: пап, вон деградат идет, это к тебе. Но подошедшая женщина была не такая. Она не была пьяная, она не хотела денег. И она не хотела жить, о чем мне прямо и сообщила. Я не спросил о причинах, просто сказал, что не стоит об этом думать. Она не согласилась и привела целый ряд вполне рациональных аргументов в пользу самостоятельного ухода из жизни. Потом рассказала о своей бабушке, которая была крестьянкой, умела кроить без всяких лекал и у нее было столько-то детей и столько-то внуков, а в 70 лет она взяла – и покончила с собой. Я сказал, что не обязательно все повторять за бабушкой, хотя я сам все повторяю за бабушкой, даже просыпаюсь ночью покурить, как она всегда делала, но это не обязательно. О чем-то еще зашла у нас речь. О каких-то причалах, которые она проектировала, уж и не вспомню точно. Одним словом, состоялся такой вот непонятный разговор длиной в одну сигарету, и мы разошлись. Да, она еще остановилась и кричала спасибо через улицу. Но это уже было неважно, потому что у меня как раз в этот момент что-то сильно менялось. И менялось к лучшему. Я как будто вдруг встал и пошел, хотя на самом деле сел и поехал.

    И пока я ехал, я думал про эту женщину – бедную, неважно одетую, со сколотым резцом, но с приятным голосом и хорошей речью, и наконец понял, что просто это первый человек за неделю, который заговорил со мной о чем-то, что не имеет отношения ни к Путину, ни к Усманову, ни к моей долбаной должности, ни к полугероическому-полухулиганскому бюллетеню. Что мне нравится думать про нее, а не про себя и свою роль в истории. Что мы просто постояли и покурили про бабушек. Без всякой краеугольности, без всяких истоков, у которых я стою, как пень, уже больше двадцати лет. И что, в конце концов, я, может быть, смогу прожить и без «Коммерсанта». Хотя, конечно, эта гипотеза еще нуждается в проверке.

    Максим Ковальский

     

     

  • 20.12.2011

    Источник: openspace.ru


    «Точка невозврата – она сейчас»



    Журналистки GQ Ксения Собчак и Ксения Соколова объяснили ЮРИЮ САПРЫКИНУ, в чем проблема Навального, что такое замчата и каковы секретные технологии интервью

    По просьбе OPENSPACE.RU шеф-редактор Объединенной компании «Афиши» и «Рамблера» ЮРИЙ САПРЫКИН встретился с лучшими политическими интервьюерами страны – авторами журнала GQ Ксенией Собчак и Ксенией Соколовой. Разговор состоялся в московском «Калина-баре» на следующий день после выборов в Государственную думу – и за несколько часов до митинга на Чистых прудах.


    Собчак: Я бы искренне хотела заниматься политикой, причем не пилить, а реально менять жизнь к лучшему, но ведь нет такой возможности. Потому что вот этот круг серых мышей — это адский пиздец.

    Сапрыкин: Эти люди просто выступают в устаревшем жанре. Все равно как с юмором: есть Петросян, а есть, ну, хотя бы «Прожекторперисхилтон». Но когда у тебя десять лет один Петросян и с каждым годом этот Петросян все хуже и пошлее, но при этом появляются мобильные телефоны и можно снимать на видео все неприглядные закулисные подробности петросяновских представлений и тут же выкладывать их в интернет — тут, конечно, волосы дыбом встают.

    Собчак: Я думала сегодня, что эти люди в каком-то смысле — воплощение антифашизма. Третий рейх эстетически был абсолютно идеален. Самые идеальные фильмы, самое идеальное ар-деко, но с чудовищным антигуманистическим наполнением. То, что есть у нас, — это совершенно рациональная история, но завернутая в такую мудацкую упаковку, что купить ее не представляется возможным. Если бы эти люди правда были какими-то фашистами, все было бы понятно. Но там есть дельные люди, и законы, которые сейчас существуют, как бы дружественны для тех, кто хочет заниматься бизнесом. Вполне можно было бы эту форму очеловечивать, бороться с коррупцией и идти в правильном направлении.

    Соколова: Есть большая проблема. Дело в том, что коррупция — это они сами. Они не могут бороться сами с собой. Все нормальные люди вынуждены подпирать систему, которая существует для того, чтобы определенная группа людей воровала огромные деньги. И пока все это будет направлено именно на коррупцию, ничего не изменится. Всегда будет определенная доля неплохих людей, которые вынуждены играть на то, чтобы главная группа продолжала воровать сырье.

    Сапрыкин: Проблема в том, что сейчас они непонятно на кого работают. Их риторика, образ, слова уже и на простых людей не действуют. Десять лет назад сказал человек: «Мочить в сортире» — рейтинг взлетел в десять раз. А сейчас шутки те же, но никто не смеется.

    Собчак: У него правда есть харизма. Он мог остаться великим политиком в истории России. Для меня он в тысячу раз более симпатичен, чем тот же Ельцин после второго срока. А сейчас — стал суетиться.

    Соколова: Стал суетиться, а следующая стадия — надоел. Парню нужен был ребрендинг, где-то полгода назад надо было пиарщикам начинать. Надо было предъявить Путина с человеческим лицом. Прекратить аррогантное поведение.

    Собчак: Надо понимать еще вот что: он очень принципиальный и порядочный человек по отношению к своему окружению. И это тоже становится проблемой. Те пиарщики, о которых ты говоришь, они тоже там десять лет сидят, у них мозг уже иссох что-то новое придумывать.

    Соколова: Вы хотели нас, видимо, о чем-то спросить, а не прийти на политический митинг в «Калина-баре»?

    Собчак: Вот в этом еще пелевинщина — в «Калина-баре» мы должны быть настолько довольными своею жизнью и за Путина быть горой, потому что если не он, то будет или «Россия для русских», или коммунисты, и весь этот слой жизни просто сдует.

    Сапрыкин: Мне кажется, эта концепция тоже придумана пиарщиками.
    Собчак: Я в это верю абсолютно. Посмотрим на историческую перспективу — чем заканчивались революции?

    Сапрыкин: А почему обязательно должна быть революция?

    Собчак: Нет уже другого пути.

    Сапрыкин: Есть путь изменения изнутри. Когда всем становится несмешно, появляется Горбачев, сидит в Политбюро, мучается лет пять, потом начинает все менять.

    Собчак: Вы считаете, Путин будет в этот срок Горбачевым? Или Горбачев может прийти изнутри системы?

    Сапрыкин: Вам виднее, есть там внутри Горбачев или нет.

    Собчак: Медведев мог бы стать Горбачевым.

    Соколова: Это просто несчастный человек во всех смыслах. Единственный, кого мне искренне жаль.

    Собчак: Если бы Владимир Владимирович отпустил ситуацию и не пошел бы на выборы, то прошло бы еще лет 5—6—7, и народ его призвал бы сам. Нефть бы обрушилась, еще какой-нибудь катаклизм случился. Как в свое время через срок призвали Де Голля. И вспоминали бы потом эти годы как время расцвета путинской эпохи.

    Сапрыкин: Причем они сейчас сами отрубают ходы для этого потенциального Горбачева.

    Собчак: И остается революционный путь. Другого не дано. Причем я четко вижу, как это все будет. Все начнется с каких-нибудь футбольных болельщиков, кого-нибудь опять убьют, то ли русского, то ли кавказца. Или, не дай бог, чиновник собьет маму с коляской на трассе. Я уверена, будет как Первая мировая война, которая началась с убийства в Сараево — будет маленькая история, с которой посыплется все, как домино. И, я боюсь, все пойдет по теме национализма.

    Сапрыкин: Может, Навальный тогда правильно все делает? Надо оседлать тигра.

    Соколова: Эта тема сама оседлает кого угодно. Вылезет какое-нибудь чмо, которое тебя отодвинет, потому что чмо по определению сильней.

    Собчак: Главное, что мы это все уже проходили. Уже была Февральская революция, а потом Октябрьская. Были литературные салоны, элита, которая говорила, что нужна конституция и так дальше жить невозможно, каждый аристократ на французском языке считал нужным критиковать Николая II. Дальше эти аристократы первые же уехали кто в Стамбул, кто в Париж, а остались только пьяные матросы. Мы в «Калина-баре» посидим-попиздим, а на улицы выйдут другие люди. И это, собственно, и делает нас — либерально настроенную общественность — идеальной платформой для партии власти. Потому что из двух зол нельзя не выбрать эту «злу». Но они этого не хотят, они это не используют.

    Сапрыкин: Они придумали для нас Прохорова.

    Собчак: Ну и что они с ним сделали? Придумали, а потом, извините, его в рот на глазах у всей страны.

    Соколова: Это абсолютно понятно. Они в какой-то момент его испугались. Объявили его недоговороспособным. Испугались они его зря, потому что у Прохорова есть одно фантастическое качество — он держит слово. Причем абсолютно маниакально. Вот с Ройзманом была такая история. Но если он его дал им — он бы и с ними его держал.

    Собчак: Я не совсем с тобой согласна. Я к Мише очень хорошо отношусь и очень ему по-человечески сочувствую, но объективно у него был договор с администрацией. Он им давал слово, что будет заниматься созданием правой партии, а вместо этого начал копать под «Единую Россию».

    Соколова: Просто он думал, что он им давал одно слово, а они думали, что другое. Ему никто не объяснил, что такое в их понимании правая партия.
    Собчак: Но ведь были разговоры, я это точно знаю, когда ему звонили из администрации и говорили — возьми того либерала, возьми этого. А он: это все демшиза, с ними не договориться, они ко мне идти не хотят. Что правда. Дальше ему говорят: есть такие-то, они хотят, возьми Никиту Белых, того, сего. А дальше несколько месяцев проходило — и он не брал этих людей, а брал центристов, националистов, отнимал голоса у «Единой России».

    Сапрыкин: Если заказчик настолько жестко диктует стилистику, ничего не остается, кроме какого-нибудь ДПНИ, которое ни с кем договариваться не будет.

    Собчак: Это неумная позиция. Мне в этом смысле и нравится, и не нравится фраза Романа Абрамовича, прочитанная мной много лет назад: «Если мне говорят, что я собака, я буду гавкать. Но потом пройдет время, и мы посмотрим, кто собака». Прохорову нужно было набраться мудрости и принять эти условия на какое-то время. Он привык в бизнесе быть человеком, который принимает решения, отстаивает честь, держит слово. Это хорошие качества, но политика она про другое. Где-то посидеть у реки и подождать, пока проплывет труп врага, где-то применить маккиавеллиевские методы. По-другому никак.

    Соколова: На месте Путина я бы его преемником назначила. Потому что он слово держит. Если он даст гарантии Путину, то Путин уйдет спокойно.

    Собчак: Я боюсь, что Владимир Владимирович-то решение уже принял. Преемника не будет.
    Соколова: То есть, что, пока смерть не разлучит нас?

    Сапрыкин: Может, и смерти не будет.

    Соколова: Вот это хороший вариант! Но, слушайте, даже Туркменбаши сдох! Имейте совесть!

    Сапрыкин: У него таблетки были не такие хорошие.

    Соколова: Наш, конечно, очень следит за собой. Только надо доктора сменить, который ботокс колет.

    Сапрыкин: А как вообще меняется его окружение? Такое ощущение, что ярких людей все меньше остается.

    Юрий Сапрыкин

     

     

  • 23.12.2011

    Источник: lenta.ru


    Создать непонятное



    Зачем и кому нужно Общественное телевидение



    Президент России Дмитрий Медведев 22 декабря во время послания к Федеральному собранию заявил о необходимости создания в стране Общественного телевидения. Сдув пыль с идеи, которая обсуждается чиновниками уже больше десяти лет, президент дал понять, что существующая система влияния на массы через ТВ устарела. Но как изменить систему, в которой так сильно переплелись интересы государства и бизнеса, пока совершенно непонятно.

    Для того, чтобы понять, как может строиться Общественное телевидение, необходимо сначала вкратце описать существующую систему, действующую на ТВ. Во-первых, нужно понимать, что все центральные телеканалы так или иначе находятся под влиянием государства. Можно сколько угодно говорить о том, что ТВ в России чувствует себя свободным, но на деле и Первый канал, и "Россия" представляют в своих новостях информационную картину мира так, как это выгодно власти. Что касается частного НТВ, то оно в чем-то перещеголяло госканалы: во всяком случае, разоблачительные фильмы о Лукашенко, Лужкове или правозащитниках из "Голоса" оно позволяет себе гораздо чаще.

    Во-вторых, очень важно для понимания ситуации на российском ТВ то, что делать телевидение в стране — крайне выгодное дело. Что бы там ни говорили сотрудники газет, журналов, интернет-изданий и радио, именно телевидение остается главным медиа для России. За первые девять месяцев 2011 года на рекламу по ТВ было потрачено около 90 миллиардов рублей. Большая часть этих денег пришлась на государственные телеканалы.



    Общественное телевидение считается одним из главных достижений западной демократии в сфере медиа. Считается, что общественное телевидение не принадлежит ни государству, ни частникам, но, тем не менее, в значительной степени финансируется из государственного бюджета. За это (а также за различные преференции в конкурентной борьбе с частными каналами) "общественники" обещают проводить в эфир определенный набор передач, например, представлять время всем политическим партиям. За контентом такого ТВ следит специальный негосударственный общественный совет, который (в теории) не дает возможности политикам давить на СМИ. Во многих странах Европы главной проблемой Общественного ТВ на сегодняшний день является то, что оно теряет популярность - зрители предпочитают "более острые" частные телеканалы.



    Постоянный рост рекламных бюджетов, причем даже в условиях кризиса, показывает, что российское телевидение остается "смотрибельным" (иначе какой смысл рекламодателям платить больше?). В этом заслуга нынешних телевизионных менеджеров, которые нет-нет да и выпустят что-нибудь типа "Прожекторперисхилтон" или сериала "Ликвидация" — в общем, того, что было бы одновременно и качественным, и очень популярным. Этим менеджерам должна казаться странной идея "делиться" рекламными бюджетами и деньгами государства с неким Общественным телеканалом, в задачи которого не будет входить делать ТВ популярным.



    Хорошо, но наивно

    Было бы соблазнительно подумать, что как только на Болотную площадь вышли десятки тысяч недовольных граждан, которые в основной массе своей вообще не смотрят телевидение, Дмитрий Медведев тут же взялся за реформирование ТВ. Однако если подойти к этому делу формально, то четкой связи между Болотной и Общественным ТВ не будет: президент говорил об изменениях в государственных СМИ уже несколько раз. Так, в середине июля Дмитрий Медведев уже заявлял, что Общественное телевидение — это "хорошая штука". Вместе с тем, президент отметил, что пока непонятно, как такая "штука" будет работать в России.

    Нельзя сказать, что идея Общественного телевидения не обсуждалась и раньше. Впервые о нем заговорили после того, как стало понятно, что реализовать этот проект не удалось на базе "первой кнопки": Первый канал сейчас можно рассматривать как частно-государственное партнерство, но совсем не как Общественное телевидение. С тех пор проект раз в несколько лет обязательно доставался из "долгого ящика", но потом опять возвращался в него: достаточно вспомнить, например, медиашумиху 2002-го или 2005-го годов.

    Точно такой же "медиашумихой" выглядело и заявление Медведева в середине 2011 года, и даже подновленный проект концепции законопроекта "Об Общественном телевидении и радио в Российской Федерации". Проект, содержащий 11 страниц обтекаемых формулировок, был опубликован в начале декабря Советом по развитию гражданского общества и правам человека при президенте.

    Причины неудачи перспективной идеи метко обрисовал один из идеологов Общественного ТВ Владимир Познер. В интервью "Московскому комсомольцу" в начале декабря он заявил, что в середине 2000-х встречался с тогдашним президентом Владимиром Путиным и пытался разрекламировать ему идею. Но тот, по словам Познера, смысл Общественного ТВ не понял. "Путин парировал: 'Вы же понимаете: кто платит, тот и заказывает музыку'. 'Не обязательно', — возразил я. И Путин с милой улыбкой произнес: 'Вы — хороший человек, но, видимо, очень наивный'".

    После послания президента Федеральному собранию дело, похоже, сдвинулось с мертвой точки — чиновникам каким-то образом, но придется отвечать за то, что они делали по этому пункту послания. Правда, не стоит забывать, что документ составлял уходящий с должности президент: новая власть вполне может снова отложить законопроект в долгий ящик.

    Тем не менее, если всерьез рассуждать об идее Общественного ТВ, то есть несколько вариантов того, как его сформировать. И все они не без изъяна.

    Теоретическая база

    Для создания Общественного ТВ можно выбрать два варианта: создать его с нуля или сделать ТВ на базе уже существующего. Первый вариант кажется менее вероятным, поскольку тогда в новый продукт надо будет вложить миллиарды рублей государственных денег, однако чисто теоретически ничего невероятного в этом нет. В конце концов, хватило же власти сил всего за несколько лет построить с нуля Russia Today, а ведь с этим телеканалом было в какой-то мере еще сложнее: он выходил на новые для России рынки в США, Европе, Латинской Америке и на Ближнем Востоке.

    Если власти все же решат сэкономить, то тогда Общественное телевидение должно будет формироваться на базе уже существующих площадок. В прессе считают, что скорее всего такой площадкой станет ВГТРК. С одной стороны, выглядит логично, ведь "Россия-2" и "Культура" и так выполняют часть общественных функций, не свойственных коммерческому телевидению, и на каждой из них можно было бы пустить "общественные передачи". С другой стороны, непонятно, зачем будет нужно Общественное телевидение, которое, если сравнивать с аудиторией Первого и "России-1", никто не смотрит.

    Общественное телевидение, по крайней мере на Западе, получает преференции по отношению к другим каналам. Если оно будет на "Культуре" или "России-2", преференции будут по-прежнему получать "Первый" и "Россия-1", их же и будет смотреть основная часть россиян. Чтобы этого избежать, новый проект можно было бы сделать на базе "Первого", но там такая сложная ситуация с акционерами, что на ее упрощение может понадобиться не один год.

    Еще одним камнем преткновения может стать оплата Общественного ТВ. Совет при президенте предложил абонентскую плату с каждого дома в 46 рублей в месяц, но даже такая скромная цифра наверняка вызовет неудовольствие значительной части россиян, особенно в глубинке, где дилемма "два батона хлеба или месяц Общественного ТВ" выглядит не такой уж абсурдной. Если же от идеи абонентской платы откажутся, а деньги будут выделяться напрямую из бюджета и от спонсоров, то это ничем не будет отличаться от существующего положения дел на "Первом" и ВГТРК.

    Таким образом, в случае если переделке не подвергнется вся система российского телевидения, велик шанс, что в итоге получится либо просто новый телеканал, который никто не будет смотреть, либо площадка, которая в основных своих чертах будет напоминать современное распределение сил. А в коренные изменения на ТВ верится слабо - власть вряд ли будет заинтересована в том, чтобы разрушать столь мощный канал воздействия на россиян.

    Александр Поливанов

     

     

  • 14.12.2011

    Источник: gabrelyanov


    Такие коммерсанты



    Полгода назад ко мне обращались сразу несколько ведущих журналистов ИД «Коммерсант» с просьбой взять их на работу. Кого-то не устраивала зарплата, кого-то аморфная атмосфера в редакции. Все они очень талантливые журналисты с большим багажом удачных материалов и иллюстраций, но я им тогда отказал. Понятно, что они бы не стали бегать за звездами_олигархами_политиками и караулить их часами на морозе, чтобы, в лучшем случае - получить комментарий, в худшем - получить по лицу. И это не плохо, просто Васильев их учил иначе.

    Господин Васильев - блестящий журналист и организатор, с этим сложно поспорить. Именно его авторитет вынуждал журналистов жать на стоп-кран в поезде до отпуска, чтобы сойти с вагона и отправиться на другой конец света делать экстренный репортаж. После его ухода многие мои друзья в «Ъ» заметили, что чувство драйва в погоне за эксклюзивами сменилось тягостью необходимости сдачи материалов. Знаменитый твердый знак начал опускаться в рейтинге цитируемости, упали продажи. Холдинг продолжает держаться на плаву только за счет рекламной выручки, которую несут известному бренду и былой славе. Насколько мне известно, операционная прибыль холдинга за прошлый год не превысила и 100 000 долларов, а долги по кредитам составляют около 500 млн. рублей. Как выйти из такой финансовой ямы и остаться на коне? Выхода два.

    Первый - признаться себе, что журналистика изменилась. ВГТРК подписывает с LifeNews многомиллионные контракты, а с коммерсантом - нет. Наши журналисты сидят в кустах под окнами при минус 10, коммерсантовские - нет. Изменились и потребности аудитории. Эрнст, к слову, это прекрасно понимает и приглашает в прайм-тайм программы «Время» Кристину Орбакайте и Руслана Байсарова мусолить подробности их развода.

    Либо ты отвечаешь на вызов времени, либо на него ответят твои конкуренты и сожрут тебя при помощи видео с задержания шурина Лужкова и миллионами просмотров на сайте.

    Второй - спровоцировать конфликт на стадии рецессии холдинга, чтобы уйдя, сказать «ну, вот, мы ушли и все из-за этого провалилось». Найти олигарха побогаче и запустить «Сноб 2.0. Коммерсант». Не исключаю, что г-на Прохорова заинтересует команда с опытом печатания газет. Березовский, например, уже пообещал обеспечить финансирование опальных менеджеров из «Ъ».

    Но я о другом. Я бы профессионально понял, если бы коллеги раскопали оффшорные счета Путина, попытались доказать его связь Ковальчуками-Роттенбергом, нашли бы хотя бы что-то, что могло свидетельствовать о нечестной бизнес-империи премьера, если таковая существует. А нашли они испорченный бюллетень с матерным высказыванием в адрес Владимира Владимировича. И опубликовали в преддверии нового митинга.

    Сегодня мы снова отправляем журналистов «LifeNews» мерзнуть на улицах заснеженной Москвы, а коммерсантовцы выступают с открытым письмом, заявляя, что их пытаются кошмарить. Может, лучше пойти померзнуть?

     

     

  • 17.12.2011

    Источник: snob.ru


    Ответ Ашоту Габрелянову



    После увольнения главного редактора журнала «Коммерсант-Власть» Максима Ковальского главный редактор интернет-портала Life News Ашот Габрелянов написал в ЖЖ пост об упадке ИД «Коммерсант». Ольга Алленова в ответ написала открытое письмо

    Есть такое понятие как журналистская солидарность. Это ключевая вещь для нашей профессии, потому что она позволяет нам быть сообществом и хотя бы немного влиять на окружающее пространство. Если бы Господь Бог вдруг взял и исключил это понятие из нашего обихода, мы, наверное, перегрызлись бы друг с другом, доказывая, кто более велик, креативен и талантлив. И мы, конечно, не выходили бы на улицу с плакатами в поддержку избитого Кашина. И не писали бы открытых писем в поддержку уволенного Максима Ковальского (не нарушившего, если что, ни одной статьи закона о СМИ). Напротив, мы, потирая руки, говорили бы: «Так им и надо!» Но тогда мы, конечно, не имели бы права называться журналистами.

    Так вот, Вы, господин Габрелянов, не журналист.

    Вы можете сколько угодно посылать подчиненных дежурить под окнами Кристины Орбакайте при минус десять, можете соревноваться с другими «профильными» изданиями и даже заключать пари, кто из ваших ребят добежит до Филиппа Киркорова первым.

    Но вы никогда не откроете на своем сайте доступ к атакованному хакерами сайту «Коммерсанта», как это сделали «Ведомости». И вы никогда не подпишете открытое письмо в поддержку уволенного коллеги.

    Потому что Вы — не журналист.

    Журналистика это, помимо всего прочего, еще и способность совершать поступки.

    Когда-то в газете «Известия» был замечательный главный редактор. Его зовут Раф Шакиров. В сентябре 2004 года на развороте газеты он опубликовал фото детей Беслана. Живых и мертвых. Он знал, что его уволят, потому что эти фото демонстрировали самое масштабное поражение России на Кавказе. Но он не мог молчать, потому что политика была на втором месте. На первом были люди. Его уволили. Потом никто не стеснялся пожать ему руку. Задумайтесь, пожмут ли ее Вам.

    Конечно, неправильно было бы сравнивать ту историю с нынешней. Наверное, Ковальский не должен был ставить это фото. Сохранил бы себя и журнал «Власть». Журнал, который больше никогда не будет прежним.

    Но Рафа Шакирова и Максима Ковальского, несомненно, объединяет одно. Они не умеют молчать, когда молчать невозможно. Невозможно молчать, когда десятки тысяч наших сограждан идут на Болотную, чтобы их услышали — а их не слышат. Поэтому то, что сделал Максим, я считаю поступком.

    И еще. «Известия» хороший брэнд. Я помню времена, когда это была прекрасная газета. В этой газете работал хороший журналист Вадим Речкалов, и его кавказские материалы взахлеб читала вся страна.

    Недавно с коллегой из «Известий» мы вместе много часов дежурили на цхинвальской площади, ожидая штурма. Как раз при Вашей любимой температуре — что-то около минус десяти.

    Нас, журналистов «Коммерсанта» и «Известий», никогда и ничто не разделяло. И даже Вы не сумеете этого сделать. Потому что журналисты сильнее Вас. Потому что Вы уйдете, а они останутся.

    И, наконец, то, ради чего я все это писала.

    Господин Габрелянов, уйдите из профессии. Вы, наверное, талантливый человек и умеете зарабатывать деньги. Для таких, как Вы, в России поле непаханое. Уйдите в поле. Российской журналистике сегодня нужны люди с несгибаемой спиной.

     

     

  • 19.12.2011

    Источник: kommersant.ru


    Краеугольный парень




    Со всеми вытекающими

    Утром 13 декабря "Газета.ру" сообщила, что владелец издательского дома "Коммерсантъ" Алишер Усманов уволил главного редактора "Власти" Максима Ковальского, возглавлявшего журнал с 1999 года.

    12 декабря во "Власти" вышла статья "Яблочный пуй", одной из иллюстраций к которой была фотография избирательного бюллетеня — в нем стоял крестик за "Яблоко", однако из-за нецензурной надписи, адресованной Владимиру Путину, избирательная комиссия в нарушение закона признала бюллетень недействительным. Снимок быстро разошелся по блогам и интернет-СМИ, а в 6 утра 13 декабря "Газета.ру" опубликовала заявление владельца издательского дома "Коммерсантъ" Алишера Усманова, в котором сообщалось, что уволены главный редактор "Власти" Максим Ковальский, генеральный директор холдинга "Коммерсантъ" Андрей Галиев и что генеральный директор издательского дома Демьян Кудрявцев подал прошение об отставке. Как пояснил Усманов, публикация фотографии "граничит с мелким хулиганством": "Существуют морально-этические нормы, которые в данном случае были нарушены. СМИ не должны быть площадками для хулиганства".

    Максим Ковальский, напротив, считает, что поступил правильно. "Люди по-разному к мату относятся. Кого-то от этого коробит так, что это заслоняет все остальное: вот это, дескать, нельзя ни при каких обстоятельствах. А кто-то к мату более спокойно относится. Когда я ставил фотографию, я ориентировался на собственное ощущение. Я решил, что указать на нарушение в данном случае важнее всего остального. Мне важно было, что бюллетень-то действительный, а его признали недействительным* из-за этой надписи",— сказал он в интервью журналу Forbes.

    Примечательно, что сам Путин отнесся к фотографии спокойно. "Я видел эту надпись, она меня очень позабавила и даже порадовала. Такое отношение — здесь нет ничего нового",— заявил он 15 декабря в ходе телевизионной прямой линии.

    Журнал «Власть». 1999-2011. Избранное
    «Ъ-Онлайн» представляет подборку публикаций, которые все это время действительно отличали «Коммерсантъ-Власть» от других изданий. Уникальные тесты, справочники, специальные проекты, аналогов которым в отечественной периодике начала ХХI века нет. Ни в одной из этих публикаций в числе авторов или составителей Максим Ковальский не упомянут. Но все они появились благодаря ему...
    Многих журналистов "Власти" и других изданий "Коммерсанта" решение Усманова возмутило, они расценили его как недопустимое вмешательство собственника в редакционную политику, а заместитель главного редактора "Власти" Вероника Куцылло 13 декабря написала заявление об уходе. "Его (Ковальского.— "Власть") увольнение мы рассматриваем как акцию запугивания, направленную на то, чтобы не допустить никакого критического высказывания в адрес Владимира Путина, даже в косвенной форме публикации фотографий текстов, где о нем высказываются без должного пиетета. Нас принуждают к трусости, что недостойно и непродуктивно",— говорится в опубликованном на сайте www.openspace.ru открытом письме, которое по состоянию на вечер 15 декабря подписало более 120 сотрудников "Коммерсанта" и более 20 сотрудников "Газеты.ру". Усманов, встретившийся с журналистами издательского дома 14 декабря, эти обвинения в свой адрес отверг и подтвердил, что решение в отношении Ковальского менять не намерен. Усманов также добавил, что такой "краеугольный парень", как Ковальский, легко найдет себе другую работу.

    Впрочем, когда к концу недели скандал немного поутих, выяснилось, что уволен был только Галиев, причем это не было связано с публикацией во "Власти", а отставка Кудрявцева будет рассмотрена в конце декабря (он сообщил, что частично разделяет данную Усмановым оценку действий Ковальского, а своим решением обозначает ответственность за случившееся). Что касается Ковальского, то ст. 51 закона "О выборах депутатов Госдумы" запрещает увольнение журналистов, освещающих выборы, во время выборной кампании и в течение года после ее окончания. В итоге Ковальский расстался с ИД по соглашению сторон, хотя эти стороны так и остались при своем мнении о границах допустимого.

    Пока постоянной замены Ковальскому не найдено. Временно обязанности главного редактора журнала исполняет шеф-редактор ИД "Коммерсантъ" Азер Мурсалиев.

    Яблочный пуй
    За тем, как проходят российские выборы в месте, где административный ресурс по географическим причинам ослаблен, наблюдал корреспондент "Власти" Артем Платов...
    Нельзя не отметить и один побочный эффект этого громкого скандала, Он был замечен и за пределами России (о нем написали многие ведущие иностранные СМИ) и самым положительным образом повлиял на популярность "Власти". Статью "Яблочный пуй" на сайте www.kommersant.ru с 12 по 15 декабря прочитало более 300 тыс. человек, хотя обычно за такой же период времени даже у главного материала номера ("Яблочный пуй" им не был) этот показатель колеблется от 10 тыс. до 40 тыс. человек. Аналогичная ситуация сложилась в июле, когда в Петербурге была ограничена продажа номера "Власти" со статьей "За сосули перед отечеством", посвященной уходу Валентины Матвиенко. Тогда читаемость этого материала на сайте подскочила сразу в 798 раз (см. статью "О важности пропажи "Власти"" в N28 от 18 июля).

    *К моменту подписания номера от сотрудника пресс-службы посольства РФ в Лондоне Констатина Шлыкова поступило заявление о том, что этот бюллетень все-таки был признан действительным. "Власть" отправила запрос в посольство с просьбой официально подтвердить эту информацию. О развитии ситуации журнал проинформирует читателей.

    Рубрику ведет Александр Куколевский

     

     

  • 13.12.2011

    Источник: snob.ru


    Уволены глава холдинга «Коммерсант» и главный редактор журнала «Коммерсант Власть»



    Решение об увольнении Андрея Галиева и Максима Ковальского принял главный акционер издательского дома Алишер Усманов после выхода последнего номера «Власти».

    Главными темами номера стали итоги выборов, митинги в Москве и других городах.

    Акционер, который раньше не вмешивался в редакционную политику своих изданий, расценил материалы последнего номера как нарушение журналистской этики. Он назвал их «мелким хулиганством» и не исключил возможности обращения в суд.

    «При выпуске 49 номера журнала "Власть" были нарушены внутренние процедуры и правила издательского дома "Коммерсант", стандарты профессиональной журналистики и законодательство Российской Федерации. Руководство Издательского дома сожалеет об этом и приносит свои извинения читателям и партнерам», — рассказал генеральный директор ИД «Коммерсант» Демьян Кудрявцев.

    При этом Кудрявцев подал в отставку. Его заявление будет рассмотрено в течение двух недель. А решение по вопросу будет вынесено после утверждения бюджета издательского дома на будущий год.

     

     

  • 13.12.2011

    Источник: lenta.ru


    Новости не выбирают



    ИД "Коммерсантъ" оказался в центре нескольких скандалов

    Издательский дом "Коммерсантъ", по которому многие меряют степень свободы российских СМИ, в последние недели оказался в центре сразу нескольких громких историй. То из "Газеты.Ru" со скандалом уйдет заместитель главного редактора, то сайт "Коммерсанта" на протяжении нескольких дней будут атаковать хакеры, призывающие митинговать против "фальшивых выборов". То вдруг за "хулиганство" будет уволен главный редактор "Власти" и один из старожилов "Коммерсанта" Максим Ковальский.

    После того, как в 2009 году Леонид Парфенов в прайм-тайм показал по Первому каналу фильм про 20-летие "Коммерсанта", за издательским домом окончательно закрепилось звание "главного по прессе". К тому же именно "Коммерсантъ" на протяжении долгих лет остается практически единственным издательским домом, который проводит серьезный общественный, политический и экономический анализ ситуации в стране и имеет при этом "российскую прописку". Главные конкуренты "Коммерсанта" - ИД Independent Media ("Ведомости", The Moscow Times) и Axel Springer (Forbes) - пришли из-за рубежа, а российские медиа, например, ИД Родионова ("Профиль", "Компания") или РБК с его "РБК daily" и "Эксперт" до уровня "Коммерсанта" не дотягивают.

    Кроме того, "Коммерсантъ" в последнее время развивался гораздо активнее своих конкурентов. ИД запустил собственное радио, собственный телеканал, сделал из сайта не простой набор перепечаток из изданий, а полноценный ресурс, выдающий уникальную информацию.

    Начало

    Тем более показательно, что именно вокруг "Коммерсанта" в рамках предвыборной кампании и последовавших сразу после выборов событий развернулись основные медиа-скандалы. Началось все с первого заместителя главного редактора "Газеты.Ru" Романа Баданина, с работой которого зачастую ассоциировалось все издание: Баданин вел в "Газете" политический отдел, один из самых сильных (если не самый сильный) во всем Рунете.

    Баданин объяснил свой уход совместным проектом "Газеты.Ru" с правозащитной организацией "Голос". Вместе они делали карту нарушений на выборах, но когда проект действительно стал заметным, баннеры "Голоса" были с "Газеты.Ru" удалены. По времени это совпало с атакой на сам "Голос" со стороны чиновников, депутатов и даже ряда СМИ, в том числе и телеканала НТВ, в последние годы активно выполняющего роль "телекиллера".

    "Коммерсанту", которому через SUP принадлежит доля в "Газете.Ru", за увольнение Баданина пришлось оправдываться. По словам главы ИД Демьяна Кудрявцева, историю с "Голосом" следовало отмотать на две недели назад, когда Баданин, выполнявший функции главного редактора "Газеты.Ru", отказался ставить на рекламное место баннеры "Единой России". Вернее, пригрозил своим увольнением в случае, если баннеры все же продадут. Коммерческая служба решила не идти на конфликт с заместителем главного редактора и баннеры не разместила. При этом ряд конкурентов "Газеты.Ru" счел рекламу "Единой России" уместной.

    Кудрявцев решил, что Баданин поступил непрофессионально. "С того самого места, где мы отказались рекламировать политическую партию, участвующую в выборах, я попросил удалить баннер общественной организации, эти выборы освещающей и критикующей. Так я понимаю взвешенность и непредвзятость", - заявил глава ИД в своем блоге.

    Несмотря на то, что история, по большому счету, была внутрикорпоративной, она вызвала большой общественный резонанс. Сказалось и приближение выборов (Баданин уволился 30 ноября), и авторитет участвующих в конфликте лиц - как Баданина, так и Кудрявцева - и, наконец, слухи о том, что чиновники в преддверии выборов в очередной раз всерьез взялись за СМИ.

    Пауза

    Сразу же после скандала с Баданиным "Коммерсантъ" угодил еще в один - 1 декабря его сайт был атакован хакерами, которые попытались захватить домены kommersant.ru и www.kommersant.ru, перенаправляя любые запросы на собственный сайт с "заглушкой". На этой "заглушке" был изображен белый медведь, забравшийся (причем, видимо, не по своей воле) на шпиль Спасской башни Кремля. С помощью "заглушки" хакеры призвали прийти на Триумфальную площадь в Москве и к метро "Гостиный двор" в Петербурге, чтобы выразить несогласие с итогами выборов.

    "Коммерсантъ" сразу же пообещал передать всю информацию о хакерах в правоохранительные органы, но это неизвестных злоумышленников не остановило. После того, как на сайте появилась "заглушка", сайт "Коммерсанта" подвергся привычной уже DDoS-атаке, из-под которой не мог выбраться несколько дней.

    4 декабря ИД снова оказался жертвой хакеров, но на сей раз он "лег" вместе со многими другими изданиями. Под раздачу попали сайты "Эха Москвы", "Коммерсанта", "Слона", "Большого города" и, конечно, "гнездо оппозиции" - LiveJournal. Впрочем, уже после закрытия избирательных участков большинство из этих сайтов вернулось к нормальной работе.

    У "Коммерсанта" возвращение к активной жизни (в начале декабря заметки этого ИД все же можно было открыть, но для этого требовались разные ухищрения типа набирания в адресной строке http://195.68.141.146/) затянулось, но в конце концов и он стал работать нормально.

    Продолжение

    Последний на сегодняшний день скандал с "Коммерсантом" является одновременно и самым серьезным: 13 декабря стало известно, что журнал "Власть" остался без главного редактора. Максим Ковальский, работавший в ИД еще с 1990-х годов, был уволен за ошибки в последнем номере издания.

    Изначально было непонятно, о каких ошибках идет речь, но к середине дня все встало на свои места: основной акционер "Коммерсанта" Алишер Усманов счел "хулиганской" публикацию фотографии испорченного избирательного бюллетеня, в котором соседствовали самое популярное матерное слово и фамилия премьер-министра России.

    Тут надо понимать, что "Власть" при Ковальском всегда играла на грани фола - это касалось как фотографий, так и содержания статей, в том числе и заголовков. Достаточно вспомнить нашумевшую обложку с Валентиной Матвиенко крупным планом и подписью "За сосули перед Отечеством".

    Крупные планы вообще всегда были одной из "главных" фишек "Власти". В начале 2011 года, например, она опубликовала на обложке лица Путина и Медведева с подписью "Богатыри Невы".

    Не стоит думать, что такое своеволие - черта исключительно этого года. В 2009 году на обложке "Власти" под портретом Медведева был сфотографирован сам президент, а подпись к рисунку гласила: "Президенту можно все?" Список удачных, неудачных и спорных обложек "Власти" можно продолжать и далее: в любом случае они всегда были провокационными.

    Тем удивительнее, что Максим Ковальский был уволен не за обложки, а за иллюстрацию к тексту "Яблочный пуй" (иллюстрация с сайта уже удалена). Вместе с ним своего места лишился и гендиректор ЗАО "Коммерсантъ-Холдинг" Андрей Галиев, а вот заместитель Ковальского Вероника Куцылло решила подать заявление об отставке, видимо, в знак протеста против действий акционера.

    В самом "Коммерсанте" с гневом акционера согласны - во всяком случае, Демьян Кудрявцев уже заявил, что Ковальский нарушил стандарты профессиональной журналистики, внутренние процедуры и правила "Коммерсанта" и даже российское законодательство. К чести Кудрявцева, с себя ответственности за происходящее он снимать не стал и сам подал прошение об отставке. Его должен в ближайшие дни рассмотреть совет директоров.

    "Вообще бывали трудные времена, когда я узнавал, что Кремль недоволен, что владелец недоволен", - заявил Ковальский в интервью порталу Slon сразу после своего увольнения, и это первое публичное признание того, что Алишер Усманов при принятии решений по "Коммерсанту" мог руководствоваться не только собственным мнением о "хулиганстве", но и мнением Кремля.

    Если это действительно так, то получается, что ни профессиональная этика, ни внутренние процедуры в ИД "Коммерсантъ" не были настоящей причиной увольнения Ковальского. Допустив это, мы обязаны будем предположить, что вопрос об отставке Кудрявцева также будет решаться не в кабинете Усманова. Близкие к разным "информированным источникам" люди уже написали, что Кудрявцев останется. Но при любом раскладе "Коммерсанту" после череды скандалов придется теперь много времени потратить на то, чтобы убедить читателя: редакционная политика ИД не зависит / не полностью зависит от Кремля.

    Александр Поливанов

     

     

  • 20.12.2011

    Источник: lenta.ru


    Не, ну они ***, конечно..."



    Life News опубликовал переговоры организаторов протестов в Москве

    Из записей телефонных переговоров Бориса Немцова, опубликованных вечером 19 декабря интернет-изданием Life News, публика узнала две вещи: что Немцов много и однообразно ругается матом и что он неоднозначно относится к молодым оппозиционным лидерам Алексею Навальному и Евгении Чириковой. Считать ли это таким уж убойным компроматом - вопрос вкуса.

    Часть записей, "утекших" в Life News, сделаны накануне митинга "За честные выборы" 10 декабря. Это был нервный день для Бориса Немцова, члена политсовета движения "Солидарность". Поздним вечером 8 декабря он и другой оппозиционный политик Владимир Рыжков договорились с московскими властями о переносе акции с площади Революции на Болотную площадь и увеличении численности ее участников с 300 до 30000. Как следует из разговоров Немцова с соратниками (в диапазоне от журналиста Валерия Панюшкина до отбывающего 15 суток в специзоляторе Ильи Яшина), мера это была вынужденная: о готовности прийти на митинг заявили десятки тысяч людей, которые попросту не поместились бы на площади Революции; среди них было много тех, кто никогда раньше не участвовал в уличных протестах (в терминологии Немцова - "хомячки, которые омоновца живого никогда не видели"); все ожидали, что полиция станет всех жестко разгонять, и никто не хотел "подставлять людей под дубинки"; перенос же митинга был согласован под гарантии властей, что разгонять никого не будут и что все пройдет мирно и чинно. Тем не менее, некоторые оппозиционеры (прежде всего - Евгения Чирикова и Эдуард Лимонов) обвинили Немцова в предательстве: он, дескать, вступил в сговор с властями, чтобы создать путаницу, чтобы ожидаемые десятки тысяч человек не собрались в одном месте и чтобы волна протеста сгладилась, так толком и не поднявшись.

    Опубликованные "Лайфом" разговоры Немцова, собственно, в основном и крутятся вокруг того, что политик оправдывает свои действия и обзывает своих обвинителей то провокаторами, а то и попросту суками. Особенно достается Евгении Чириковой, которая, справедливости ради, больше всех костерила тогда Немцова.

    Сам Немцов на следующее утро после публикации прослушек написал пост в своем блоге на сайте “Эха Москвы”, в котором заявил, что часть записей подлинная, а часть - фальшивка, и извинился перед соратниками за то, что обидел их. Политик уверен, что появление записей его телефонных разговоров еще больше стимулирует людей выйти на митинг 24 числа: "Не исключаю, что может прийти не 100 тысяч, а 200. Это не пример давления на Немцова, это пример давления на граждан. Тот факт, что на каждого может быть оказано криминальное давление, никому не нравится. На сей раз Путин и Сурков прокололись - они совершили крупную ошибку. Они действуют нагло и беспардонно и думают, что таким образом можно кого-то запугать", - заявил Немцов "Ленте.Ру".

    Евгения Чирикова, комментируя произошедшее "Ленте.ру", ни словом не попрекнула Немцова. "Партия жуликов и воров пытается отвлечь нас от борьбы с партией жуликов и воров, - сказала она. - Наша задача сейчас – объединяться, чтобы жулики нас не догнали; для жуликов выгоднее всего, когда мы разделяемся. От появления этого слива мы будем только лучше работать и сплотимся. На мнение тех, кто собирается прийти на митинг 24-го числа, эта история не повлияет – у нас очень интеллектуальная публика, и она в состоянии разобраться, кто есть кто. У нас самый культурный протест на планете – посмотрите, вон в Европе протестующие машины жгут".

    Вторая половина "слитых" записей сделана уже после митинга 10 декабря и связана с работой оргкомитета по подготовке митинга 24-го. Особых откровений в них нет - ну не считать же таковыми сальные шуточки Немцова и журналиста Сергея Пархоменко по поводу рвущейся в оргкомитет скандальной журналистки Божены Рынски (ну подумаешь, в конце-то концов, хорохорятся мужики...). Да и слово "хомячки", которым Немцов припечатывает людей, впервые вышедших протестовать, тоже по нынешним временам не такое уж и обидное - кумир "новых несогласных" Алексей Навальный на митинге на Чистых прудах 5 декабря сам с готовностью признал себя "хомячком". Там есть еще разговор Немцова с правозащитником Львом Пономаревым, в котором последний заявляет, что Чирикова "мочит" Немцова по указке Навального. Но кому, положа руку на сердце, интересны эти их внутренние дрязги? Это, в каком-то смысле, даже выгодно характеризует и Немцова, и Чирикову: они, выходит, хоть и терпеть друг друга не могут, но сумели оставить разборки до другого раза, чтобы не растрясти стихийно возникшее вокруг них массовое протестное движение.

    Главный редактор Life News Ашот Габрелянов в беседе с корреспондентом "Ленты.ру" отказался сообщить, откуда издание получило эти записи. Защита источника - святое дело. Среди интернет-общественности популярна версия, что записи переговоров Немцова "Лайфу" "слили" спецслужбы, но документальных подтверждений этой версии, по понятным причинам, нет. Есть еще версия, что "Лайф" сам организовал прослушку телефона Немцова, и это напоминает скандал с прослушкой телефонов знаменитостей, который разгорелся недавно в Великобритании и привел к закрытию таблоида News of the World - одного из старейших британских изданий и важного актива медиаимперии Руперта Мердока (кстати, кумира Арама Габрелянова - основателя LifeNews и отца главреда "Лайфа").

    Как бы там ни было, Ашот Габрелянов заверил корреспондента "Ленты.ру", что публикация эта - чистый бизнес. "У меня одна цель - выполнение планов по рекламе, рост аудитории, - сказал Габрелянов. - Я ставлю только то, о чем люди говорят". По словам главного редактора Life News, сейчас самые читаемые новости его издания - те, которые связаны с протестными митингами. "Стас Михайлов сейчас никому не интересен", - открыл он страшную тайну и добавил, что никакой предвзятости по отношению к Борису Немцову или Алексею Навальному у его издания нет. Компромат на них, по словам Габрелянова, публикуют только потому, что новости про этих персон пользуются сейчас читательским спросом.

    Любопытная сложилась ситуация. Становление этого самого нового гражданского протестного движения происходит буквально в прямом эфире: заседания оргкомитета транслируют в интернет, и их смотрят тысячи человек; лозунги и списки ораторов на митингах выставляют на голосование в Facebook; для финансирования митинга используется метод crowd-funding (массовый сбор пожертвований через интернет), обкатанный Навальным в рамках проекта "РосПил". Последнее, кстати, приобретает особое значение после публикации Life News, ведь там Немцов не один раз подчеркивает, что, мол, он достал деньги на митинг 10 декабря, а его теперь гнобят.

    Так вот, "слив" Life News всего лишь доводит до логического конца (или, если угодно, до логического абсурда) эту тотальную публичность, благодаря которой все эти десятки тысяч "хомячков" вдруг обнаружили, что уличные протесты - это непростое административно-хозяйственное мероприятие. "Новые несогласные" и безо всякого "Лайфа" не особо доверяли политикам и шли на митинги "Солидарности" не потому, что там Немцов, или Рыжков, или Яшин, или кто-то еще, а потому, что идти больше некуда. Если и права правозащитница Ольга Романова (хранительница общественного фонда, созданного для финансирования митинга 24 декабря), что публикация Life News это конец Немцова как политика, - ну что ж, вряд ли многие будут по этому поводу горевать. Похоже, что права также и Евгения Чирикова: эта история едва ли повлияет на решение людей выходить на митинг 24 декабря на проспект Сахарова.

    Впрочем, кое-какие любопытные подробности в этой публикации все-таки всплыли. Прежде всего - новость, что Владимиру Рыжкову "дали бабла" и он хочет выдвигаться в президенты. Корреспондент "Ленты.ру" связался с Рыжковым, чтобы получить разъяснения по этому поводу, но тот отказался от каких-либо комментариев, поскольку "принципиально" не стал слушать "слитые" записи. Кстати, сам Немцов на подобный вопрос нашего корреспондента ответил, что "такой темы не существует".

    Борис Немцов уже пообещал подать на Life News в суд. Ашот Габрелянов на это заметил, что "Лайфу" судиться не впервой и иска Немцова он не боится.

    Ирина Якутенко, Артем Ефимов

     

     

  • 20.12.2011

    Источник: gabrelyanov


    Хватит смотреть LifeNews



    Опубликуй аудиозапись переговоров оппозиции и почувствуй себя Тимати: все ругают, плюются, но жгут на вечеринках под успешные коммерческие биты. Под таким девизом началась моя неделя после публикации LifeNews переговоров Бориса Немцова с оппозиционерами.

    «Хватит кормить Габрелянова» , «LifeNews надо просто закрыть», «Ашота должны посадить за распространение таких данных», «Ходи аккуратнее по улицам, а то нож в спину воткнут» - а так реагирует наш либеральный фейсбучно-твитовый интернет. Но я не обижаюсь и не считаю юзеров «хомячками» или «боязливыми пингвинами», как их назвал Немцов. Напротив – именно пользователи сети помогли за 3,5 года раскрутить проект LifeNews и получить финансовую возможность запускать телеканал. За это я ценю и люблю нашу аудиторию. Хотят того юзеры или нет, но кликами, твитами и лайками помогают нам строить успешный медиахолдинг вот уже несколько лет. Спасибо.

    Я как медиаменеджер не вижу особой разницы между аудио с переговорами Немцова и видео с поцелуями Алексея Воробьева и западной певицы Шены. Хотя нет, разница все же есть – материал про Воробьева на сайте набрал 10 тысяч кликов, а переговоры Немцова за сутки послушали 400 тысяч раз. Леша, Боря, спасибо.

    А те, кто считает скандал сродни Уотергейту, прекратите смотреть LifeNews. Вы же нас этим только поддерживаете. В сети есть куча хороших профессиональных проектов без грязи и скандалов. «Коммерсант-Власть», например.

    Вы можете меня ненавидеть, можете любить, можете слать угрозы, можете слать воздушные поцелуи, но только обязательно нажмите «рассказать друзьям». Спасибо.

     

     

Новое сообщение

Чтобы добавить новое сообщение, заполните поля нижеследующей формы

Ваше имя:

Ваш E-Mail:

Сообщение: *

Введите код указанный на картинке: *
KEYCODE


поиск