Новости масс-медиа
Первая полоса
- 26.09.2012 21:52
«МНЕ ВЧЕРА ДАЛИ СВОБОДУ… ЧТО Я С НЕЙ ДЕЛАТЬ БУДУ?!»
 Строчка из песни Владимира Высоцкого приходит на ум каждый раз, когда приходят свежие новости о событиях вокруг «Радио Свобода». По-человечески жаль коллег, которые в одночасье остались без работы. Жаль слушателей, которые остались без любимых голосов. Но главный вопрос: что будет дальше? Сможет ли Маша Гессен создать фактически новое СМИ под старым брендом? Пока одни вопросы… Как у Высоцкого…
- 06.11.2012
Источник: chaskor.ru
Свободно о «Свободе»
Семейная ссора, где нет ни правых, ни виноватых
Я не спешил с комментариями относительно конфликта на «Радио Свобода», стараясь не влезать в гущу схватки, пропитанной эмоциями, обидами, городскими легендами, скоропалительными оценками, при почти полном отсутствии фактов. Но сегодня, после почти месяца работы Маши Гессен, а, главное, после состоявшегося в Москве круглого стола с участием топ-менеджемента радиостанции, посвященного реформам на ней, кое-какие выводы делать можно.
Сразу отмечу, что допуск к дискуссии уволенных бывших сотрудников — вопреки первоначальным намерениям — стал сильным ходом американцев. Картина представилась следующая — озлобленные демагоги, брызжущие ненавистью, бросающиеся личными обвинениями, против спокойного уравновешенного, доброжелательного, терпеливого руководства, озабоченного только интересами дела.
Акт первый. Машу Гессен увольняют из журнала «Вокруг света» за отказ лететь вместе с Путиным во главе стаи белых журавлей. При этом многие из нас только сейчас узнают, что есть такой журнал – «Вокруг света», и что он почти так же важен стране, как журнал «Российская федерация сегодня», и там очень неплохие зарплаты.
Акт второй. Путин, как Сталин Пастернаку, звонит Маше Гессен по телефону, чтобы уладить конфликт и, возможно, помочь в дальнейшем трудоустройстве. При этом многие только сейчас вспоминают (а другие, кто не входит в тусовку, – узнают), что есть на свете такая Маша Гессен, и начинают гадать, отчего она так важна Путину и стране.
Буквально на следующий день вышеозначенная Маша возглавляет московское бюро радио «Свобода», и там происходит акт третий, реструктуризация с поголовным увольнением, как на НТВ после прихода Коха.
Мой фейсбушный друг Михаил Соколов, еще за сутки считавший, что его не пригласят, и бывший одним из главных лидеров «сопротивления», словесный поединок с президентом Радио Свобода/Свободная Европа Стивеном Корном, как мне кажется, проиграл. Проиграл, и потому что не подготовился как следует, избрал неверный стиль поведения, и потому, что ситуация изначально являлась для уволенных безнадежной.
На круглом столе произошло столкновение двух стилей общения, двух культур, если хотите, — русского и американского, точнее, традиционного и западного. Стивен Корн воплощал последний — выдержанность, сугубая деловитость, последовательная логичность, недопущение перехода на личности, искренность (не важно — «искренняя» или демонстрируемая). Михаил же Соколов показал себя истинно русским человеком — кипятился, нервничал, перебивал, давал персональные оценки весьма уничижительного свойства. Сразу вспомнились строки Бродского: «Граф, в сущности, совсем не мерзок: он сед и строен. Я был с ним по-российски дерзок, он был расстроен». Впрочем, Корн, действительно, седоватый и стройный, расстроен не был, а терпеливо, по десятому разу разъяснял мотивацию своих действий, всякий раз упоминая главного хозяина — его величество американского Налогоплательщика.
Корну его российские собеседники задавали вполне конкретные вопросы — почему уволены такие-то сотрудники, что именно не устраивало в их работе? Но они не понимали, что в том мире, в котором вращаются Корн и его заместитель Джулия Рагона, также присутствовавшая на встрече, и оказавшаяся вовсе не монстром — каким ее представляли, а весьма сексапильной дамой, с легкомысленными кудряшками, такие вопросы не задают! Отношения нанимателя и нанимаемых регулируются в Америке теорией «свободы контракта» (At-willemployment), сформулированной еще в конце XIX века Х.Вудом в «Трактате о правах хозяина и слуги» («работника» и «работодателя» тогда не существовала, и вещи назывались своими именами с неприличной по нынешним временам откровенностью). Согласно ей хозяин может уволить работника в любое время без объяснения причин, как, впрочем, и последний может прекратить работу на него. Понятно, что есть исключения, но к московскому бюро «Радио Свободы» они не относятся.
В Америке такие вещи понимаются сами собой и впитаны в плоть и кровь с молоком матери. Более того, Корн — как американец, все время держал в голове, что скажи он, что Михаил Соколов — плохой журналист, он бы напоролся на всевозможные судебные иски за диффамацию и т.п. Американцы понимают, что уволили, потому что уволили, что «новые песни придумала жизнь», что новая метла метет по-новому и т.п. и вопросов не задают. (Опять-таки, вопросы увольнения инвалидов, беременных, расовых и сексуальных меньшинств, как проходящие по иной шкале мы, тут не берем в расчет)
Оттого слово «предательство», висевшее в воздухе, доносившееся из уст наших соотечественников, вызывало у американцев лишь скептическую улыбку. Недаром Корн назвал обвинительную речь Соколова — «диатрибой». А с диатрибами не спорят. Так что напористо наседавшие с конкретными вопросами правозащитники и уволенные журналисты стучались не в ту дверь — они априори не могли получить на них ответы. Это культурное и социальное различие следовало им иметь в виду заранее.
Корн, конечно, допустил ошибку, но не ту, которую ему ставили в вину. Его оплошность — перенос правил бизнеса в государственное учреждение. Он забыл, что трудится не на CNN, где главное — получение прибыли и борьба с конкурентами. Финансируемая Конгрессом радиостанция может и будет существовать при любом руководстве — независимо от эффективности. Поэтому ему надо бы следовать американскому выражению takeiteasy. Он же разворошил муравейник без особых к тому оснований. Большинство действовавших сотрудников могли бы успешно работать и в цифровом вещании, и от этого никому не было бы ни тепло, ни жарко. Зато скандала вполне можно было избежать. Секрет заключается в том, что как слушали «Свободу» 0,1 процента населения, так и будет такой же процент слушать — никакая Маша Гессен ничего не изменит. Молодежь к «Свободе» все равно привлечена не будет — у нее сегодня слишком большой выбор, и на этой сверхконкурентной поляне радиостанция неконкурентоспособна. У «Свобода» имеется своя специфическая ниша, своя специфическая аудитория — их и стоит придерживаться. Но велика опасность потерять ядро старых устойчивых слушателей, не приобретя никого взамен, по крайней мере, на определенный срок. Потом, разумеется, будет найдены свои 0,1% — скажем, любители гендерной тематики, обеспокоенные глобальным потеплением и т.п. о чем говорила Маша Гессен, представляя три своих постулата, на которых будет базироваться новая политика «Свободы».
Журнальная журналистика — это не газетная журналистика. Подавляющее большинство журналистов, пишущих в газеты, привыкли к тому, что если ты сдаешь в редакцию более или менее удобоваримый текст, фактуру, то его там доведут до ума, заплатив тебе минимальные деньги. Журналы устроены по-другому: журналист должен сдать очень хороший интересный авторский текст и получить за это хорошие деньги. Это как разница между «Макдоналдсом» и рестораном высокой кухни.
В нашей стране журналов нет.
Но овчинка не будет стоить нынешней выделки — базарной ссоры, в которую вовлечены интеллигентные, вроде бы, люди. Повторюсь — «Радио Свобода» — не FoxNews, и рваться изо всех сухожилий ей не пристало. Напротив, как государственному заведению ей бы к лицу были преемственность, неторопливая солидность, привычная узнаваемость голосов и имен. Стивен Корн во вступительном слове привел американскую пословицу про лимон, который, де, при отсутствии альтернатив, стоит обратить в лимонад. Ему стоило бы в ответ бы напомнить известную русскую мудрость о том, что когда вагоновожатый ищет новые пути, то трамвай сходит с рельсов. Конечно, обрушиться «Свободе» Конгресс не даст — но это-то и замечательно. Как она шестьдесят лет работала, так и следовало продолжать, плавно эволюционируя без резких поворотов.Т.е. груз традиций — не тягостная ноша, которую, необходимо скинуть, а, скорее, достояние, раскрученный лейбл.
Так что скандал на «Свободе» — это семейная ссора, где нет ни правых, ни виноватых. У каждого своя правда, каждый жертва и виновник одновременно. Да, американцы поступило великодушно — держа в своих руках все кнопки, все финансы, не будучи обязанными отчитываться перед какой-то российской общественностью, они проявили уважение к правозащитникам и диссидентам типа Сергея Ковалева и Людмилы Алексеевой, прилетели в Москву, добровольно пошли на круглый стол, чтобы слушать хулу в свой адрес. Т.е. мудро продемонстрировали softpower.Наши же показали себя людьми либо склочными, либо наивными. В долгосрочной перспективе пиар американцев окажется убедительнее. Через год про нынешний конфликт никто вспоминать не будет — как никто не вспоминает про прежние, не менее громкие скандалы на «Свободе».
Максим Артемьев
- 15.10.2012
Источник: slon.ru
«Радио Свобода». Эпилог: «Мы посмотрим, что делать с названием»
11 октября в Вашингтоне состоялось заседание Американского совета управляющих вещанием (Broadcasting Board of Governors, через который происходит финансирование радиостанции и оценивается ее деятельность, далее – BBG), который рассмотрел и ситуацию вокруг «Радио Свобода».
В письме президента станции Стива Корна, которое было подготовлено для рассмотрения членами BBG, он объяснил происходящие перемены новым законом, который вступает в силу в России 10 ноября и запрещает наличие иностранного вещателя, имеющего контроль, в качестве владельца лицензии. Он добавил, что вел консультации с несколькими юридическими фирмами и с одним русским бизнесменом – о том, чтобы продолжить вещание на средних волнах, но эти усилия не увенчались успехом. (Здесь, очевидно, имелся в виду Александр Лебедев, о переговорах с которым Slon рассказывал журналист Михаил Соколов.)
Корн отметил также, что целевая аудитория станции – городские образованные жители от 20 до 40 лет, что будущее в России менеджмент связывает с интернетом, цифровыми, мобильными и социальными медиа. Выбор Маши Гессен в качестве директора он объяснил ее профессиональными успехами, критическим отношением к президенту Путину (в пример приводилась последняя книга), двойным гражданством и проживанием в Москве, где происходят основные события, интересные для освещения на «Радио Свобода». Он поведал о причинах увольнения большинства сотрудников – «новые способы работы требуют меньше людей, и людей с другим набором качеств». Корн также назвал несостоятельной критику, которая заявляла о сворачивании радио, сокращении расходов и уступках режиму Путина.
Как стало известно Slon, большинство членов совета согласилось с доводами господина Корна. Впрочем, по данным BBG Watch – ресурса, который анонимно поддерживается бывшими и нынешними журналистами радиостанций, контролируемых BBG (сюда, например, входит и «Голос Америки»), у одного из членов совета, Виктора Эша, оказалось особое мнение. Он категорически отказался ассоциироваться с решением BBG, а увольнение редакции «Радио Свобода» в Москве назвал «ужасной трагедией».
Тем временем вице-президент радио Джулия Рагона, которая долго не выходила на связь со Slon, нашла в своем расписании время для того, чтобы ответить на наши вопросы. Разговор по просьбе Slon происходил после собрания BBG.
[Джулия Рагона] – Спасибо большое за то, что вы наконец согласились на интервью. Почему вы так долго молчали, почему не было подробных объяснений, почему вы не могли ответить на вопросы раньше?
– Я была достаточно занята. И я знала, что вы говорили с Машей и от нее получили информацию тоже, а мы публиковали информацию в сети. Были и издания, которые что-то публиковали с нашего сайта, например, письмо [президента «Радио Свобода»] Стива [Корна], которое вы, думаю, видели, оно было вполне ясным. Но было много дел, и не только связанных с Россией, но и с Ираном, где нас глушили, где были проблемы с нашими подкастами. Так что было много дел, и я вышла на связь с вами, как только смогла.
– Тем не менее вы своей аудитории не объясняли, что происходит.
– Вы видели письмо на веб-сайте?
– Да, я видела письмо Корна, но из него не было понятно, почему изменения происходят, почему уволена почти вся редакция и где слушатели радио могут найти его теперь.
– Это неправда, Наталия. В письме говорится, что мы до сих пор есть на средних волнах, до 10 ноября. И все, кто заходит на наш веб-сайт, всегда могут слушать наш прямой эфир, а также подкасты. В целом наша аудитория нас больше слушает именно в режиме онлайн, а не через радио. И мы упомянули в письме, что до сих пор есть и подкасты, и средние волны, и онлайн-трансляции радио. И если вы на сайте нажмете на кнопку «слушать», то до сих пор сможете узнать о коротковолновых частотах. Так что в письме об этом говорилось. Жаль, что вы не видели этого письма.
– Нет-нет, я его видела. Я имею в виду, например, и то, что мы не видим критиков [решения об увольнении команды] на сайте. Например, мнение госпожи Алексеевой и еще шести правозащитников не учитывалось, о нем не сообщалось...
– Я думаю, что это не секрет, что Маша связывалась с каждым, она знакома со всеми. И они не знали, за исключением одного человека, например, что она не была еще директором, а только рассматривалась на эту должность. Очень много информации, в которую трудно внести ясность, но мы стараемся. Например, тезис о том, что у нас был выбор, оставаться на средних волнах или нет, просто неправда. А госпожа Алексеева и другие критики продолжают это говорить. Сколько раз мы можем отвечать на то, что просто не является правдой?
У нас не было другого выбора, это – закон. Мы обращались за юридическими консультациями, мы рассматривали другие возможности. Я благодарна людям за то, что они встревожены этой ситуацией, но если они продолжают говорить то, что на самом деле не является правдой, то нам кажется, что не имеет смысла продолжать повторять, что это не так. Но мы пытались. Мы и на собрании BBG, и аудитории сообщили, что это – закон, и в паре интервью, которые давала, я тоже говорила, что это – закон, и закон, который очень схож с законами США или Западной Европы. Есть вещи, которыми мы можем быть недовольны, но это не та же самая проблема, например, как принятие закона об иностранных агентах или закрытие USAID в России. Это – закон, касающийся вещания, и это не то чтобы очень необычно.
– Я еще хотела узнать ваше мнение по поводу критиков. Их было очень много. Это и уже названная Людмила Алексеева, и другие правозащитники, которые написали первое письмо, было письмо «Парнаса», партии «Яблоко», были колонки Владимира Рыжкова и Владимира Милова, оппозиционных российских лидеров, было мнение бывшего директора радио Марио Корти, который говорил, что таким образом уничтожается станция, было мнение Дэвида Саттера, опубликованное в «Газете.Ru», который тоже с принятыми решениями не согласен... Вы, наверное, им всем лично не отвечали, но сейчас вы можете сказать, что не согласны со всеми высказанными ими мнениями? Что их мнения просто ошибочны?
– Я не читала Дэвида Саттера, хотя я его знаю. У меня есть ощущение от того, что я читала, что в большинстве своем, касается ли это бывшего директора станции или лидеров политических партий, которых вы упоминаете (Рыжков или кто-то еще), то эти люди получали информацию от кого-то еще. Со всем уважением, все-таки мысль о том, что можно было сохранить вещание на средних волнах – неправда. Я ничего с этим поделать не могу. Я знаю, что это обсуждалось в социальных сетях, что люди очень обеспокоены этим. И если кто-то продолжает говорить то, что на самом деле обстоит не так, то это как игра, в которую иногда играют дети, – они рассказывают кому-то историю, а потом она вдруг неожиданно меняется. Есть много людей, которые считают, что мы приняли решение, которое принимать были не обязаны.
На самом деле мы сейчас в состоянии инвестировать гораздо больше в возможность достичь большего количества людей, чем мы могли бы достичь когда-либо на средних волнах. И количество аудитории, которая нас слушала онлайн или через подкасты, была больше, чем аудитория средних волн. Никто не любит изменений, но у нас не было выбора. И, как это отмечено в письме Стива [Корна, которое было представлено на рассмотрение BBG], это не трагедия, это новая возможность. Мы не сокращаем расходы, а многие критики говорили, что сейчас не время, чтобы сократить наши усилия, финансирование. Это не так, абсолютно не так, – не сокращаем.
– Уволена почти вся [московская] команда русской службы. Сколько человек?
– Я не думаю, что это удобно – обсуждать наши внутренние вопросы. Мы расстались с некоторым количеством людей, и, я уверена, вы слышали, что было определенное число людей, которые предпочли уйти вслед за ними. Мы им предлагали равные возможности, но они не захотели остаться. И это не секрет, что есть несколько человек, которым мы предложили остаться, но кто предпочел уйти в знак солидарности с бывшими коллегами. Хорошо, никто не пытался силой заставить остаться, если они сами этого не хотели.
В том, как мы будем работать, произойдут изменения. Я ценю, что люди до сих пор хотят видеть нас на средних волнах, но мы не можем сделать это. Я не хочу сейчас обсуждать количество людей или почему произошло то или это. Я бы хотела верить, чтобы люди, которые нас критикуют, посмотрят на то, что мы стараемся сделать и почему. И «почему» – это наиболее важный вопрос. Мы хотим быть ближе к людям, которые являются ядром аудитории и которые нас не могли слышать на средних волнах в любом случае: качество сигнала в Москве было очень плохим, нас лучше было слышно за пределами города, на дачах, но в центре города звучание очень плохое. И я говорю об этом, потому что сама пыталась много раз [поймать сигнал «Свободы»] и потому что мы получали очень много жалоб. Именно поэтому люди нас слушали через интернет. И я хочу отметить, что мы никуда не уходим и не делаем ничего, кроме того, что уходим со средних волн, как того требует закон.
– Я видела письма уволенных сотрудников (часть 1 и часть 2) в адрес BBG, которые выложены в интернете, без имен. Они говорят о том, что их фактически силой заставили подписать эти приказы об увольнении, что применялась охрана, что пришли мужчины в костюмах...
– Это настолько неправда! Я была там в этот момент. Я понимаю, что люди расстроены, хотя не знаю, кто писал письма, как и вы. Но на встрече с BBG мы объяснили, что их утверждения не являются правдивыми. Не было никаких вооруженных людей, были два человека, на всякий случай, потому что люди расстроены. Ничего не случилось! И ни у кого не было никакого оружия. Но это – один из примеров того, как утверждалось то, чего, к сожалению, не было в действительности, – о вооруженных охранниках или то, что людей принуждали уволиться. Люди вернулись обратно в субботу, я была там, и это точно не так происходило, как было описано.
– Вы не считаете, что в результате всей этой истории нанесен очень большой урон имиджу «Радио Свобода» в России?
– Если честно, то я думаю, что в настоящее время в большей части наша целевая аудитория нас либо не знала, или думали, что мы – до сих пор радио холодной войны. А те, кто знает нас, слушали нас по радио и по понятным причинам расстроены произошедшим. Но я надеюсь, что они найдут нас и на коротких волнах, и в цифровом формате. То же самое, кстати, сделала и Би-би-си в прошлом году, а мы оставались последним иностранным вещателем в России до тех пор, пока позволял российский закон. Остальные ушли раньше, это был их выбор, а у нас выбора не было.
Я не думаю, что это повредит нашему имиджу. Мы будем работать более сфокусированно, предоставляя контент, который сможет привлечь больше людей, инвестируя больше в оборудование. Я думаю, это будет блестящая работа, которую никто больше не делает. И я думаю, что те люди, с которыми мы хотим установить связь, смотрят не назад, они смотрят вперед и ожидают от нас хорошей работы. Так что нет, не думаю, что это может оказаться проблемой. Для новой аудитории это вряд ли нечто важное. К сожалению, мы не достигали большой аудитории, мы достигали очень важной, но маленькой аудитории. И я надеюсь, что люди, включая наших критиков, посмотрят на то, что мы делаем, включая видео, аудио и взаимодействие с текстом, и подождут со своим приговорами. Что оценки будут основаны не на том, что они слышали о нас, а на том, что мы делаем. И я буду рада их критике, основанной на том, что мы делаем.
– Я правильно понимаю, что ни вы, ни господин Корн не согласны с журналистом Михаилом Соколовым, который говорил о возможности остаться на радиоволнах, о возможности привлечь русского партнера?
– Нет! Я абсолютно не согласна. Он утверждает, что я получала электронные письма, на которые не отвечала. Я могу заверить вас, что я ничего не получала.
Это не секрет, мы встречались с господином [Александром] Лебедевым в январе, мы рассматривали разные варианты, общались с юристами. Это неуместно сейчас обсуждать, о чем мы говорили на наших бизнес-встречах, но мы старались найти разные возможности для того, чтобы остаться. И опять же, мы встречались лишь однажды с главой «Новой газеты» в нашем офисе, но я никогда не получала электронных писем от него. Если бы получала, я бы ответила, так же, как ответила бы и на звонки. Так что, к сожалению, это неправда. Но мы и зимой, и весной продолжали искать разные варианты выхода из ситуации, с разными юристами. Так что произошедшее не результат отсутствия попыток. Если бы было легко, то многие люди смогли бы это все утрясти, но регулирование сейчас – достаточно сильное.
Любой путь, которым мы бы ни пошли и который, например, предлагает господин Соколов, привел бы к тому, что в конце концов нас бы все равно поймали. Делать бизнес с русским бизнесменом сейчас ведь тоже рискованно, с любым, а вы посмотрите на ситуацию с господином Лебедевым конкретно. Что касается попыток обхождения закона, то нет, мы серьезно относимся к тому, что мы делаем, и не хотим подвергать риску ни наши обязательства, ни наши инвестиции. Если вы пытаетесь пойти на уловки с законом, то все равно будете пойманы. Те, кто работал в России, знают, что от этого не ускользнуть. Как и в любой другой стране. Мы не частная компания, которая заботится о своей прибыли. Мы здесь со своей миссией, мы связали себя с журналистикой, и мы точно работаем не для того, чтобы обходить правила.
– Радио – это такое специфическое средство массовой информации, которому во многом доверяют благодаря голосам – людей, которые вещают в эфире. Сейчас в эфире не остается большинства журналистов, которым доверяли и благодаря которым во многом слушали «Радио Свобода». Чем будут лучше новые сотрудники, которые их заменят?
– Во-первых, я хочу снова сказать, что радио остается у нас до 10 ноября, и у нас не будет ни интернет-команды, ни радиокоманды. Это было всегда нашей слабым местом, и мы старались измениться с прошлого года. В январе мы пытались объединиться, стать просто командой журналистов. У нас не будет сейчас структурированного радиоформата. У нас до сих пор есть блестящие журналисты, которые сидят сейчас напротив меня, в Праге, но мы пытаемся всех сейчас настроить на работу на разных платформах. Так работает мир сегодня. Люди сегодня идут на сайт, смотрят видео, загружают приложения, подкасты, они не разделяют людей на ту команду или на эту, и мы тоже не можем этого делать. И сейчас это очень близко к тому, чем занимаются журналистские организации, – работа на разных платформах. Я знаю людей, кто ушел и кто этим недоволен. Но мир меняется, и мы должны меняться вместе с ним.
– А слово «радио» из названия средства массовой информации «Радио Свобода» исчезнет, если это уже не радио?
– Очень хороший вопрос, Наталия. Некоторые компании продолжают сохранять свое название, даже если меняются, потому что иногда имя – больше, чем слово. В этом случае мы должны будем пересмотреть свои позиции. На многих рынках слово «радио» – часть истории, но мы в большинстве своем уже коммуницируем со своей аудиторией цифровым путем, а не через радио. И это даже сложнее, чем ситуация в России. Это тяжело – получить лицензии или найти партнера. Так что это интересный вопрос, мы дадим вам знать.
Сейчас мы сфокусируемся на нашем новом бюро, на нашем новом формате, который мы будем развивать после того, как уйдем со средних волн, и мы посмотрим, что делать с названием.
– Хорошо, с 10–11 ноября старая аудитория где должна вас искать?
– Как я уже говорила, нас можно найти на коротких волнах и на интернет-странице. Там же будет прямая трансляция. Есть также страница, на которую вы можете зайти и слушать конкретную программу. Вы можете загрузить подкасты на смартфоны или просто слушать через телефон. Так что много возможностей. Но аудио все равно будет, хотя будет и больше фотографий или контента, который создан пользователями.
– Вы не думаете, что историческая традиция прервалась?
– Нет. Я думаю, что мы ее, историю, строим. В любой организации, вне зависимости от того, к какой индустрии она относится, вы не можете эволюционировать, используя только ваше наследство. И я, опять же, надеюсь, что наши критики оценят то, что мы делаем, а не то, что они слышали от других. Мы не пытаемся разрушить традицию, мы стараемся на нее опереться.
– Вы меня простите ради бога, но я все равно не поняла из всего разговора, почему люди были уволены и какие профессиональные претензии к ним были.
– Люди могут быть профессиональными журналистами, но не владеть некоторыми навыками или способностями, чтобы работать в новой среде, в новой ситуации. Они – профессионалы, но сейчас у нас будут другие критерии и потребности, чтобы создать новый способ работы. Он очень отличается от предыдущего. Так что это будет, как я уже говорила, не просто радио или просто интернет-страницей. Мы не будем специализироваться, как прежде, только на радио. Мы будем командой, значительно меньшей по составу, и мы должны были решить, кто лучше всего может вписаться в новые условия.
Это не вопрос того, что эти люди не были талантливыми, опытными, глубоко уважаемыми и заслуженными профессионалами. Это произошло не потому, что люди некомпетентны, а потому, что нужно было принять такое решение. Любая компания принимает решения о своих сотрудниках, и это мы сделали.
– За все это время вас не посещало сомнение, что, может быть, это решение было ошибкой?
– Нет, абсолютно нет. Я сожалею, что оно вызвало столько споров, но я знала, что оно будет непопулярным (как не бывают популярными такие решения в принципе). Но нас нужно, как мне кажется, оценивать, еще раз повторю, по тому, как выглядит новая структура, и что более важно – как выглядит новый контент и как аудитория взаимодействует с ним. Вот для чего мы здесь. И американские налогоплательщики, в конце концов, платят за то, чтобы мы сохраняли свою силу и влиятельность и предоставляли стандарты западной журналистики в России. И это то, что мы делаем. Изменения произошли для того, чтобы лучше справиться с этой задачей и чтобы соответствовать новому закону.
Жаль ли мне, что людей это расстроило? Конечно. Жаль ли мне, что критика была очень разрушительной для того, что мы делаем, а в некоторых случаях представляла собой смесь из неправильных сообщений? Абсолютно. Но нет, я ни секунды не жалею о том, что мы делаем, я не думаю, что мы делаем что-то неправильное. Я по-прежнему уверена в том, что мы все делаем правильно. Это тяжелый момент, но мы работаем над структурой, стратегией, видением Маши Гессен о развитии. И это будет, уверена, через некоторое время оценено как правильное решение.
– Чье это все-таки было решение – об увольнении команды и трансформации станции таким образом?
– Наше. Русской службы. Если вы спрашиваете, было ли это решение Маши, то нет, не было.
– Весь скандал, собственно, начался с того, что она отказалась от того, что это ее решение. Было известно, что она придет на радио как директор с 1 октября, но ответственность за это решение она отказывалась на себя брать. То есть ответственность лежит на американском руководстве?
– Нет, не только! Люди, которые приняли решение, – это менеджмент «Свободы», русские в том числе. Нет, мысль о том, что это решение приняли американцы, неправильная. Это был очень долгий процесс, в течение которого многое было передумано. В течение двух месяцев, августа и сентября, велись дискуссии с русскими людьми и в московском офисе, и в Праге, и со мной.
Нет, я была единственная американка в этом процессе, и я была последней, кто это решение оценивал. Это вообще легкий путь – свалить все на американцев. Но нет, решение было принято по стратегическим причинам, и это недопонимание нужно прояснить.
Маша действительно была консультантом, но будет несправедливым говорить, что она была вовлечена в принятие решений, когда была консультантом. А когда она стала кандидатом [на пост директора], когда потеряла предыдущую работу как главный редактор «Вокруг света», то да, она знала о решении, но она сама не могла принимать таких решений – о людях, с которыми не работала. Это было по преимуществу решение русской службы.
– Спасибо громадное, что ответили на все вопросы.
– Я сожалею, что это заняло так много времени, – выйти с вами на связь.
Наталия Ростова
- 08.10.2012
Источник: colta.ru
«Радио Свобода»: журналисты против бюрократов
Бывший директор Русской службы «Радио Свобода» МАРИО КОРТИ о реформировании радиостанции, его причинах и следствиях
Когда меня лишили поста директора Русской службы РС и увольняли, мне было трудно представить, что всего лишь через несколько лет BBG (Board of Broadcasting Governors) вместе с руководителями РС-РСЕ поставят под угрозу само существование Русской службы.
«Поставят под угрозу» мягко сказано. Недавним увольнением большинства членов московской команды, включая лучших журналистов, президент РС-РСЕ Стив Корн и его приспешники нанесли смертельный удар по этой славной службе.
Среди уволенных или ушедших в знак солидарности с коллегами оказались Михаил Соколов, Анна Качкаева, Елена Фанайлова и Марина Тимашева.
BBG и администрации РС-РСЕ всегда было нелегко найти общий язык с творческим коллективом радио, с его талантливыми профессионалами. Почему?
Реформы на «Радио Свобода» начались к середине десятых годов. Процессу, который получил название «revamping», предшествовало увольнение четырех сотрудников-ветеранов — меня, Сергея Юрьенена, Тенгиза Гудавы и Льва Ройтмана. Этой темы я отчасти касался в моем интервью, опубликованном в двух вариантах соответственно во Free Media Online и интернет-еженедельнике «Мы здесь».
Руководство требовало обновлений, но источником вдохновения реформаторов оказалась старая советская новостная программа «Время». «Либерти лайв» был переименован во «Время Свободы». Передачу «49 минут джаза» сначала отменили, потом, когда поняли свою ошибку, восстановили, переименовав во «Время джаза». Другие программы получили названия «Время политики», «Время гостей», «Время и мир», «Границы времени» и т.д.
Изменения (о)казались косметическими, а ущерб незначительным. Но в ретроспективе мы видим, что это было только начало.
Думаю, никто не станет спорить, что Роберт Оппенгеймер, Энрико Ферми и их коллеги сыграли гораздо более значительную роль в успехе Манхэттенского проекта, чем его руководитель генерал Лесли Гровс. Оппенгеймер и его команда ученых знали куда лучше военного бюрократа, что надо было делать. Гровс называл их «дорогостоящим сборищем идиотов и кретинов». Но имена Оппенгеймера и Ферми сегодня известны во всем мире, мало кто знает Гровса и членов его армейской группы администраторов и техников. Оппенгеймер и Гровс говорили на разных языках (один — на языке физики, другой, хотя и был инженером, — на языке бюрократии). И все же в конце концов они сумели найти общий язык.
Так и тут. Журналисты Русской службы гораздо важнее для успеха дела — казалось бы, общего, — чем любой член BBG или административный сотрудник РС-РСЕ. Настоящую работу делают именно журналисты. Они эксперты. «В курсе» и «в теме». Они по определению «знают лучше». Они — на первой линии фронта. Они представляют собой лицо радиостанции. Для слушателей важно не только то, что им говорят на волнах «Радио Свобода», но и кто говорит. Важны личности ведущих программ.
В России, на которую вещает «Радио Свобода», фамилия Соколов имеет определенное значение. Михаил Соколов вошел в историю журналистики. Он и его коллеги — звезды «Свободы». Успех радио, среди прочего, обеспечен личностями, которые там работают. Чем ведущие значительнее именно как личности, тем лучше для организации. Слушателей «Радио Свобода» совершенно не волнуют фамилии закулисных администраторов — будь то Тримбл, Корн или Рагона.
Эти банальные истины я пытался объяснить моим руководителям. Тщетно. Не доходило. Они были убеждены в собственном, более высоком понимании вещей. Для них Русская служба «Радио Свобода» была слишком уж «на виду», пользовалась чрезмерным, по их мнению, авторитетом внутри и за пределами организации. Слишком в ней было много сильных личностей.
И с этим административные кадры не могли смириться. Бюрократы РС-РСЕ видели только одну сторону медали: «Дорогостоящее сборище идиотов и кретинов».
Это отношение руководства и административных кадров РС-РСЕ к творческому составу Русской службы не изменилось.
Но при желании эти слова вспомненного мной тут Гровса можно повернуть и в сторону бюрократов.
Некогда существовала BIB (Board for International Broadcasting), специальная комиссия по надзору за функционированием РС-РСЕ. Она состояла из американских знаменитостей, которые прекрасно понимали, чем занимаются руководители и специалисты обеих радиостанций.
Члены BIB обращались за сведениями о том, что происходит в Советском Союзе или в странах Восточной Европы в той или иной сфере, к экспертам, как правило, к редактору радио или к аналитику соответствующего исследовательского отдела. Они не ходили к президенту или директорам РС-РСЕ за пересказом.
Теперь вместо BIB мы имеем BBG. Вместо последнего достойного президента РС-РСЕ Кевина Клоза мы имеем Стива Корна.
На днях в результате «спецоперации» по уничтожению лучших кадров «Радио Свобода», организованной Стивеном Корном и его заместителем Джулией Рагоной в условиях строгой конспирации, были уволены или ушли сами многие другие ценные штатные и внештатные сотрудники Московского бюро.
Эксперт по российским средствам массовой информации, телекритик Анна Качкаева ушла по собственному желанию в знак солидарности с коллегами. Она пишет: «После Интерньюса... я никому не желаю пережить пять часов локаута. Эти операции... очень похожи по картинке (навсегда запоминаются чужие, хорошо выбритые мужчины в темных костюмах на кухне и у входных дверей)». Позорный и устрашающий спектакль, сопровождавший увольнения, детально описан в комментарии американского сайта BBG Watch под названием «“Special Operation” at Radio Liberty in Moscow, Part 1, Part 2».
Уволен Владимир Абарбанель, координатор региональных корреспондентов и многолетний ведущий «Корреспондентского часа». Еще когда проводилась предыдущая «реформа» работы Русской службы, руководство РС-РСЕ решило, что вещание на регионы России несущественно: «лучше сосредоточиться на Москве». Теперь они и на Москву перестанут вещать.
Михаил Соколов, один из лучших политических аналитиков в России, считает, что — несмотря на известные ограничения для иностранного вещания, вступающие в силу 10 ноября, — возможно продолжение радиовещания на Москву. Руководители РС-РСЕ не консультировались с ним по этому и по другим вопросам. Они уволили Михаила Соколова.
Основные функции генерала Гровса в Манхэттенском проекте заключались в добыче необходимых финансовых средств, выборе местностей, обеспечении проекта техническими средствами, координации работы групп ученых.
Функции BBG и административного персонала РС-РСЕ аналогичны: гарантировать все необходимые средства, позволяющие журналистам успешно выполнить свою работу.
Но главная и самая существенная задача руководства и административного аппарата РС-РСЕ — обеспечение радиостанции качественным радиосигналом и его распространение.
Именно тут они и провалились.
А провалившись, поспешили спихнуть всю ответственность за относительно низкие рейтинги на Русскую службу и принялись ее реформировать. Хорошее радио (а им досталось очень хорошее) или плохое — рейтинги все равно будут низкими, если паршиво с сигналом и распространением программ. Неужели этого они не понимали? Или делали вид, что не понимают?
А ведь были интересные предложения. Была свободной и доступной в Москве частота на FM. Почему бы за это не ухватиться? Но им было не до того.
Появилась конкретная возможность организовать средневолновое вещание на Северо-Западе России. И совершенно сознательно была ими отброшена.
Если Михаил Соколов считает, что — несмотря на известные ограничения для иностранного вещания, вступающие в силу 10 ноября, — продолжение радиовещания на Москву было возможным, то я согласен с Соколовым. Только для этого менеджменту РС-РСЕ надо было немножко пошевелить мозгами и показать свою способность к гибким решениям. Никто еще не отменял букву Р в аббревиатуре РС-РСЕ, означающую «радио». В конце концов, можно распространять цифровой и аналоговый сигналы через спутник — ведь в России множество кабельных сетей и индивидуальных тарелок. Были — и есть — другие возможности и комбинации.
Провалившись в деле обеспечения радиостанции качественным радиосигналом и его распространения, BBG и руководители РС-РСЕ решили отменить радио и сосредоточиться на интернете.
Однако — нет. Решено было капитулировать безоговорочно. Никакого давления на соответствующие власти. Никакого использования дипломатических каналов США с целью получения концессий на основании того, что радиопрограммы «Голоса России» и телепрограммы Russia Today широкодоступны в США на AM, FM, в кабельных сетях и на спутниковых каналах.
Существует еще одна культурная пропасть между бюрократами и журналистами РС. Вопрос имеет отношение к трудовой этике и к трудовым обычаям. Дело в том, что журналисты и техники должны обеспечивать эфир 24 часа в сутки и семь дней в неделю. Если нужно, они работают по ночам, по субботам и воскресеньям. Те же — администраторы — кое-как присутствуют на работе восемь часов в день с понедельника по пятницу. Журналисты вправе ожидать больше поддержки и понимания со стороны административного персонала, включая руководителей. Но эти ожидания страшно раздражают бюрократов. Когда я работал на РС, у меня иногда возникало подозрение, что американские руководители были бы куда более счастливыми, если б могли совсем покончить с радиовещанием. Я тогда еще не осознавал, что это было предчувствием нынешних перемен...
Позорно провалившись в деле обеспечения радиостанции качественным радиосигналом и его распространения, BBG и руководители РС-РСЕ теперь решили отменить радио и сосредоточиться исключительно на интернете. И первым делом, как бы безумно это ни выглядело, они арендовали новые, более просторные и дорогостоящие помещения. Затем — уволили всю интернет-редакцию и лучших журналистов Московского бюро. Главред (отныне бывший) интернет-сайта РС Людмила Телень заявила, что за три года работы ее команды посещаемость сайта увеличилась в 10 раз, индекс цитируемости «Свободы» поднят на второе место после «Эха Москвы», за полгода привели 17 тысяч людей в аккаунт «Свободы» в ФБ и более 21 тысячи в Твиттер. И все это — без дополнительных вложений. У меня нет оснований ей не верить.
Новым директором Русской службы президент РС-РСЕ Стив Корн назначил Машу Гессен.
Одно все-таки объединяет команду Гровс—Оппенгеймер и команду Корн—Гессен. Им удалось создать оружие массового уничтожения, что бы ни говорила менеджер Московского бюро РС Елена Глушкова, во всеуслышание отрицающая очевидный факт массовых увольнений.
Маша Гессен говорит, что будет придерживаться традиций «Радио Свобода» — традиций объективной журналистики. Однако традиции РС далеко не ограничиваются беспристрастными репортажами и хроникой. Есть еще авторские передачи и комментарии. В РС-РСЕ есть две составляющие: «Радио Свобода» и «Радио Свободная Европа». Я заметил, что Маша Гессен в своих недавних заявлениях часто говорила о «Радио Свободная Европа». Но ведь ни один российский слушатель, ни один журналист Русской службы никогда не спутает «Радио Свобода» со «Свободной Европой». А это говорит о том, что Маша Гессен мало знакома с традициями.
В СМИ не особенно подчеркивался тот факт, что после первого предложения о работе на РС Маша Гессен отказалась. Предпочла другую работу. И только когда с этой другой уволили, она приняла предложение Стива Корна. Это говорит о предпочтениях нового директора. РС для нее не приоритет, а лишь второй выбор.
Почему Стив Корн выбрал именно Машу Гессен?
Возможно, ему показалось, что он и Маша Гессен говорят на одном языке. Тут его ждет разочарование. Некоторыми своими публичными заявлениями Маша Гессен уже создала ему немало проблем, а ждут Стива Корна еще большие неприятности. Ему следовало бы внимательнее взглянуть на ее профессиональную историю.
Итог всего этого?
Михаил Соколов, Анна Качкаева, Марина Тимашева, Елена Фанайлова и их прекрасные коллеги — прошу прощения, что не называю всех по имени, — навсегда вписали себя в постперестроечную историю РС-РСЕ.
О Стиве Корне если и вспомнят, то лишь как о фигуранте, который своими неуклюжими движениями выплеснул с водой младенца. А говоря без метафор — как о горе-администраторе, который даже верных слушателей «Радио Свобода» сумел превратить в антиамериканцев.
Я работал на «Радио Свобода — Радио Свободная Европа» несколько лет на разных должностях. Одной из моих функций как руководителя было участие в приеме на работу и увольнении людей. Очень трудная задача с риском принять или уволить не тех. Были ошибки. Некоторые осознал и о них сожалею.
Так, когда я был директором Отдела самиздата, который публиковал с комментариями самиздатовские документы, поступавшие на Запад, я пытался уволить одного из сотрудников отдела, лучшего, вероятно, специалиста в своей области. Я был убежден, что своим поведением и подходом к работе он наносит отделу больше ущерба, чем приносит пользы. Мое решение произвело большой переполох как внутри РС-РСЕ, так и за его пределами. Пошли письма протеста сотрудников «Свободы» и ученых со всего мира. Начальство испугалось и отменило мое решение.
Во время радикальной перестройки Научно-исследовательского института РС-РСЕ я, как замдиректора Отдела информационных ресурсов, участвовал в привлечении посторонних партнеров для выполнения функций, ранее выполнявшиеся внутренними силами. Это казалось гораздо более дешевым решением. В результате наш Отдел мониторинга был закрыт, а его сотрудники уволены.
В ночь с 13 на 14 апреля 2001 года группа медиаменеджеров во главе с американским гражданином Борисом Йорданом и бывшим сотрудником «Радио Свобода» Владимиром Кулистиковым захватила НТВ (ирония судьбы!). Директор Московского бюро Савик Шустер, самый популярный ведущий новостных передач РС, которому до этого руководство РС-РСЕ разрешало комментировать футбольные матчи на НТВ, решил, что больше никогда не будет работать на НТВ. Каждый божий день в течение целых трех недель Савик в эфире «Либерти лайв» осуждал захват НТВ как покушение на свободу слова в России. И вдруг он появляется в эфире НТВ и комментирует футбол.
Тогда я был директором Русской службы. Мне было очевидно, что своим решением сотрудничать с газпромовской командой Савик подрывает доверие слушателей «Радио Свобода». Кроме того, я был уверен, что новое руководство НТВ непременно использует участие Савика в их эфире для отведения критики: «Какой захват, какое покушение на свободу слова, о чем вы говорите, когда даже популярнейший человек со “Свободы” сотрудничает с нами». Я решил, что если Савик настаивает на продолжении сотрудничества с новым НТВ, которое он сам раньше столь резко критиковал, то он должен покинуть «Радио Свобода». После долгих разговоров мы поставили Савика перед выбором: работать либо на НТВ, либо у нас. Он ответил, что хочет работать и у нас, и у них, но в любом случае не откажется от работы на НТВ. Я предложил его уволить. Мой непосредственный начальник Джеф Тримбл сопротивлялся этому решению, но мне удалось склонить на свою сторону начальников более высоких. Мой начальник предложил мне самому — раз инициатива моя — подписывать письмо об увольнении Савика. Я согласился, однако вышестоящее руководство приказало подписать письмо моему начальнику.
Большинство сотрудников в Праге поддержало мое решение, тогда как большинство сотрудников Московского бюро сочло, что мы мало сделали для того, чтобы уговорить Савика изменить свое решение. В результате разрыв, существовавший между пражской и московской редакциями, стал еще больше. Но это — другая история.
Отдаю себе отчет: у меня были свои проблемы в работе с некоторыми из наиболее талантливых и способных моих коллег.
Потом настал мой черед прощаться со «Свободой». За год до увольнения меня сняли с поста директора Русской службы. Насколько было возможно в ситуации, которая привела к моему понижению в должности, я сопротивлялся. Позже я понял, что был только маленькой частью этой славной организации. Русская служба «Радио Свобода» существовала до меня и будет существовать дальше. Одни люди уходят, их сменяют другие. Это нормально в любой динамичной, жизнеспособной организации. Однако всему есть мера.
- 03.10.2012
Источник: slon.ru
Что проиcходит со «Свободой», или Вашингтон не выходит на связь
О грядущих планах развивать мультимедийность «Радио Свобода» Маша Гессен, тогда официально еще не начавшая работать руководителем станции, в интервью Slon говорила еще 17 сентября. Однако никто и предположить не мог, какой вслед за этим последует скандал с увольнением не только интернет-редакции, но и большинства московских сотрудников станции. По некоторым оценкам, уволены до 80 процентов, а вот политический журналист «Свободы» Михаил Соколов насчитал около 50 творческих сотрудников, которые лишились работы или ушли с радио в знак солидарности с ними, и 12 – среди остающихся. (Интервью с Соколовым можно прочитать здесь.)
Маша Гессен консультировала «Радио Свобода» в течение последнего полугода и согласилась стать новым директором русской службы с 1 октября (президент радио Стивен Корн во внутреннем письме сотрудникам назвал ее приход невероятной удачей). После того как во время массовых сентябрьских увольнений она заявила о своей непричастности к ним, сначала на своей открытой странице в Facebook, а затем подтвердила эту позицию и в СМИ, Slon попытался найти того, кто бы смог взять на себя ответственность за нынешний локаут.
Поиски привели в Вашингтон. Джефф Тримбл, когда-то бывший директором станции, а сейчас занимающий должность заместителя директора государственного агентства BBG (US Broadcasting Board of Governors, американский совет управляющих вещанием. – Slon), через которое и происходит финансирование «Радио Свобода», от интервью отказался и посоветовал обратиться к руководству станции. Slon уже работал над этим.
Первая просьба об интервью была отправлена 21 сентября. Президент Стив Корн был недоступен, а вице-президент Джулия Рагона назначила интервью на 25 сентября. В тот день она попросила перенести его – на несколько часов или, предпочтительнее, на следующий день. Slon пошел навстречу. В назначенное время корреспондент только было начала задавать вопрос о происходящем – о том, что ни команды, ни концепции «Радио Свобода», ни формы ее распространения теперь уже в России не будет, как начались проблемы со связью – журналист Slon слышала госпожу Рагону, а она – нет. Одновременно с этим вице-президенту станции срочно понадобилось заняться другими делами, и она попросила завершить разговор. Даже после этого руководство отдела коммуникаций «Свободы» все же сочло необходимым убедить госпожу Рагону уделить Slon полчаса. Окно в очень занятом графике вице-президента было найдено, но ровно в назначенное время, уже 27 сентября, корреспонденту последовал звонок – с извинениями за то, что интервью отменяется. Совсем, без объяснения причин.
Любопытно, что именно в это утро стало известно о письме семи российских правозащитников в адрес сенатора Бенджамина Кардина и госсекретаря Хиллари Клинтон. Они выражали возмущение произошедшими на станции событиями, отмечая, что «никакому КГБ не удалось навредить имиджу радио, да и США в России так, как это сделали американские менеджеры – президент «РС» Стив Корн и вице-президент Джулия Рагона». 1 октября госпожа Рагона на это обвинение ответила заявлением о плохой информированности правозащитников. Однако вновь отказалась обсуждать суть произошедшего.
Американское руководство радио считает возможным отделаться парой заявлений, но не спешит объясниться не только с журналистами, правозащитниками, но и со своей аудиторией, которая достигает 150 000 человек ежедневно. Скандальная ситуация, которая все больше и больше начинает обсуждаться в СМИ по обе стороны океана, напоминает собой только разгон журнала «Итоги» в 2001 году, где по иронии судьбы трудилась и Маша Гессен. В поддержку уволенных журналистов уже выступили российские политики – Михаил Горбачев, Владимир Милов, Владимир Рыжков. Общество «Мемориал» отправило на рассмотрение конгрессменам письмо с просьбой обратить внимание на происходящее на станции и пожеланием следовать американской традиции, чтобы сохранить, как говорится в письме, очень важную роль радиостанции, которую она играла десятилетия.
Бурлят и социальные сети, в том числе благодаря новому директору, которая грозит в Facebook судом то колумнисту Виктору Шендеровичу с редактором издания ej.ru Александром Рыклиным, опубликовавшим односторонний взгляд на события (Рыклин извинился), то «Новой газете», предоставившей слово лишь уволенным Людмиле Телень и Елене Рыковцевой. Однако в новостях станции происходящему вокруг нее нет отражения. На сайте «Свободы», например, содержится только жизнерадостное заявление президента Стива Корна, а о письме правозащитников, как и ответе на него, там нет ни слова. Это бросается в глаза не только из-за противоречия западным стандартам СМИ, которые стараются объективно освещать и скандалы, в которые оказались сами вовлечены, но и прежней редакционной политике радиостанции, которая к взглядам именно этих людей традиционно прислушивалась.
Несколько распространенных цитат начальства – о «новой стратегии» станции и закрытии вещания на средних волнах в связи с поправками в закон о СМИ, которые вступили в действие год назад и позволяли вещать «Свободе» без изменений как иностранному вещателю еще год, не дают ответов на крайне существенные для жизни станции вопросы. До сих пор неизвестно, какова новая концепция «Свободы», в каком виде и на каких именно платформах должна находить станцию преданная ей аудитория, нужна ли она новому руководству или ставка была сделана на новую. Не названо причин, почему в одночасье было нужно увольнять, да еще и силовыми методами – с привлечением охраны и отбиранием пропусков, ту редакцию, которая аудиторию и создавала, и удерживала многие годы, и чем руководство не устраивали люди, профессионализм которых доказывался многолетней работой в эфире. Даже если принять версию о 10 ноября как единственную, то нет объяснений тому, почему увольнение редакции произошло в конце сентября, когда в запасе есть еще больше месяца. Пока неясно, кто вместо уволенных журналистов будет работать на «Свободе», да и будет ли это радио. Любопытно также, почему главный офис редакции, руководство которой обвиняет во многих грехах режим Путина, переносится в Москву, где ее положение может оказаться более хрупким, чем в Праге. Не говоря уже о том, что не получено ответа на вопрос, почему были отброшены варианты сотрудничества с российскими партнерами, о которых в интервью Slon говорит Михаил Соколов и подтверждает главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов.
На сегодня очевидно только одно – от контента «Свободы», от способа его распространения, от расположения центрального офиса, от журналистов и от их аудитории решено было отказаться. И ответственных за это нет не только в Москве с ее авторитарным Путиным, но и в Вашингтоне, с его традиционными демократическими ценностями.
***
Наталия Ростова находится в США благодаря программе имени Галины Старовойтовой при Институте Кеннана.
Наталия Ростова
- 27.09.2012
Источник: svpressa.ru
За нашу и вашу «Свободу»
Некролог легендарному радио от Виктора Топорова
Я давний слушатель «Свободы». Ну очень давний. Глушили ее, конечно, но не всегда. В ночь под Новый год, например, не глушили. Глушили – но не всюду. В Ленинграде глушили, а в 60 км от него – уже нет. На 25 м (и больше) глушили, на 19 м – глушили время от времени, а на 16 и 13 м не глушили уже практически никогда. Правда, приемников таких в продаже не было, но умельцы в России никуда не девались – и переделывали они «Спидолы» и «Уралы» под соответствующий диапазон. А кое у кого на дачах оставались трофейные немецкие радиоприемники, особенно – снятые с боевых самолетов, – те вообще как черти брали всё.
Я не только давний слушатель «Свободы», но и один из ее давних авторов. 31 августа 1991 г. здесь по растерянности зачитали мою статью из «Независимой газеты» - ту самую, в которой я по горячим следам недавних событий советовал Б.Н.Ельцину, принудительно отправив в отставку М.С.Горбачева и бросив за решетку путчистов, самому взять теперь на вооружение политическую и экономическую программу ГКЧП… Потом, правда, моментально сориентировавшись, меня здесь уже только ругали устами какого-нибудь Маленковича (кто нынче помнит такого?), но приглашали во всевозможные культурные программы и даже платили (по умеренным расценкам). И более-менее адекватно освещали события литературной жизни с моим участием.
Так или иначе, привычка слушать «Свободу» сохранилась у меня с советских времен. И мой приемник был настроен на ее волну вплоть до тех самых пор, пока «Свободу» на Питер не вырубили вовсе. В Сети я ее уже не слушал (почти не слушал), но самым внимательным образом изучал публикуемые на сайте скрипты. Впрочем, и «Эхо Москвы» я уже давно не слушаю, а только читаю. Хотя несколько лет (после отключения «Свободы») слушал – и невольно сравнивал одну радиостанцию с другой. Сравнение было в пользу «Свободы»: там отсутствовала коммерческая реклама, там информация подавалась пусть и не с большей объективностью, но с большей объемностью, и там, наконец, не было присущего «Эху» отвратительно-глумливого конферанса.
Вместе с тем, я понимал, что «Свобода» слабеет и хиреет – и вот-вот исчезнет полностью. Одни других сменяли ведущие – и бездарные талантливых, и наоборот, – из эфира убирали или переформатировали лучшие программы, студию сотрясали, сменяя одна другую, бури в стакане воды, и раз за разом происходили скандальные сокращения и увольнения (гребаная цепь последних недель, замкнутая на имени Маши Гессен, в этом смысле далеко не исключение; помню, скажем, как из штата «Свободы» выгнали всех известных писателей – и ныне покойного Василия Аксенова, и нынешнего юбиляра Владимира Войновича, - причем выгнали их по личному требованию тогдашнего генсека ЦК КПСС в обмен на обещание прекратить глушение), – но главное было все же не в этом. «Свободе» оказался присущ – и чем дальше, тем больше – какой-то принципиально не устранимый изъян.
Постепенно я разобрался, в чем дело. «Свобода» была хороша КАК ВРАЖЕСКИЙ ГОЛОС. Да, она более чем удачно разоблачала идеологическую трескотню и информационную ложь советского агитпропа; она предлагала своему слушателю альтернативную новостную ленту, альтернативную историю, альтернативную литературу. Конечно, все это капало нам на мозги из одной и той же клепсидры; конечно, неизбежное падение (а может, и завоевание, а может, и полное уничтожение) СССР предполагалось здесь по умолчанию: хотите читать Набокова или Аксенова (или Довлатова, или какого-нибудь Юрьенена) – гоните в три шеи собственных коммуняк или, как минимум, не мешайте нам это сделать… Это была внятная, а главное, понятная программа действий – и она срабатывала. И на всю катушку сработала она в перестройку – в 1987-1991 гг. А потом произошло вот что.
«Свобода» решила стать (ну, или ей приказали притвориться) ДРУЖЕСКИМ ГОЛОСОМ. «Мы с вами, дорогие россияне, за все хорошее (за Ельцина, за Гайдара, за приватизацию, за расстрел Белого дома, за гомосексуализм и за другие права человека) и против всего плохого»... Титулатура и номенклатура «плохого» конъюнктурно – и, безусловно, по манию вашингтонского обкома, – варьировалась в довольно узком диапазоне («плохими» неизменно оказывались все, кто выступал против Нового Порядка), но тон неизменно оставался интеллигентным, приветливым, голос – дружеским… Те американские «друзья», которые помогли Гайдару с реформами, сейчас изобличены как мошенники в самих США и сидят в тамошних тюрьмах; информационно, идеологически и пропагандистски оформившая (и окормившая) реформы американская радиостанция продолжает вещать на Россию ДРУЖЕСКИМ ГОЛОСОМ – и есть в этом, согласитесь, нечто нестерпимо фальшивое, и чем дальше, тем больше.
Нынешняя спецоперация «Маша Гессен любит essen – и ест она поэтому человеков» лишь подогревает интерес к остывшему было инормационно-пропагандистскому заокеанскому кушанью с биодобавками. Причем взбунтовались сами – выставляемые или уже выставленные за дверь – биодобавки. Одно разоблачение (и саморазоблачение) следует за другим; все лжецы, все подлецы, все как минимум идиоты; особенно достается при этом вашингтонским начальственным бюрократам – некомпетентным, наглым и замечательными российскими журналистами надменно помыкающим. Уж они-то, штатные и внештатные сотрудники «Свободы», показали бы нам кузькину мать – показали бы нам ДРУЖЕСКУЮ кузькину мать, только им не дают… Американцы, сволочи, не дают. Ну и Маша Гессен – последней каплей в фиале с ядом…
Так, помнится, - только еще без Маши, - совсем недавно вещала и вопияла Ксения Ларина с «Эха Москвы» (и на самом «Эхе»), когда со «Свободы» столь же бесцеремонно выставили ее мужа – шефа московского бюро американской радиостанции. А сам он жаловался на вашингтонских самодуров аж президенту США… Но тогда это было гласом вопиющего в пустыне (ведь выгнали его одного), а в нынешней «трагедии» на «Свободе», - по слову Иосифа Бродского, - гибнет хор. Гибнет – и орет мартовскими котами на раскаленной крыше.
Кто прав там у них, кто виноват, нам не важно. Американская радиостанция - не наш вопрос. Куда любопытнее кое-что другое. Вот все эти люди, годами и десятилетиями (а уж про последние двенадцать месяцев и говорить нечего) дружеским и дружески возмущенным, дружески недоумевающим голосом призывавшие нас к свободе, в отечестве, якобы отсутствующей, - все они, оказывается, в течение все тех же лет и все тех же десятилетий безропотно терпели хамский и заведомо некомпетентный диктат со стороны заокеанских хозяев и хозяйчиков. Да, скрепя сердце, да, скрипя зубами, но терпели. Скрипели – и терпели. И сквозь скрип и скрежет зубовный взывали к нам дружеским голосом, требуя, чтобы мы немедленно бросились в бой, пусть бессмысленный и безнадежный, «ЗА НАШУ И ВАШУ СВОБОДУ». Нет, только за нашу. Свою несвободу они готовы были еще потерпеть. И терпели, пока их оттуда не выгнали.
Виктор Топоров
- 26.09.2012
Источник: ej.ru
Наша ложечка дегтя…
(Читать только тем — и никому больше! — кого интересуют последние события на радио «Свобода».)
Ну, вот и нас не миновала чаша сия. Честно признаюсь, я очень надеялся отмолчаться по поводу скандала с Русской службой радиостанции «Свобода». Но, видно, не судьба…
Много веков, со дня своего основания, «Ежедневный журнал» усилиями десятков поколений редакторов и издателей старался избегать участия во внутрикорпоративных конфликтах. И получалось же! (Описания деяний человека по фамилии Мамонтов или людей со схожими фамилиями — Леонтьев, Шевченко, Добродеев, Светаизиваново, Греч, Булгарин — не в счет, мы с ними в разных корпорациях.)
Но «вот — срок настал, крылами бьет беда. И каждый день обиды множит…»
Итак, небезызвестный наш автор Виктор Шендерович в своей последней колонке на «ЕЖе» в присущем ему искрометном стиле решил порадовать уважаемую публику весьма эмоциональным описанием своего восприятия конфликта, возникшего в связи с увольнением ряда сотрудников радиостанции «Свобода». Конфликта, который на радость этим самым мамонтовым и гречам, уже несколько дней будоражит всю прогрессивную московскую общественность. Не забыл Виктор Анатольевич выразить и свое отношение к роли в этой истории Маши Гессен, которая совсем недавно устроилась на работу на радио «Свобода». Через несколько часов на странице FB вашего покорного слуги появилась следующая запись Маши Гессен: «Саша! В издании, главным редактором которого ты являешься, опубликована заметка Виктора Шендеровича, содержащая следующие слова обо мне: "Уже получив выгодное предложение со «Свободы», изобразила вспышку профессионального достоинства и подняла шумный либеральный бунт в журнале, из которого все равно собиралась валить". Это клевета, причем, по крайней мере, некоторым сотрудникам твоего издания известно, что это клевета (и всем сотрудникам, казалось бы, должно быть известно, что фактические утверждения, даже в колонке, требуют проверки). Я требую, чтобы текст был убран с сайта, а на сайте появилось опровержение».
Далее там же, на моей странице в FB, завязалась оживленная дискуссия между вышеупомянутыми персонажами, к которой подключилась Людмила Телень, возглавлявшая до недавнего времени сайт радио «Свобода» и уволенная вместе с основной редакцией. И уже в ходе этой дискуссии выяснилось, что, в случае не выполнения вышеизложенных требований, Маша намерена обратиться в суд.
Через некоторое время состоялся наш с Машей телефонный разговор. Сначала я извинился перед собеседницей за то, что не уведомил ее о появлении на страницах подведомственного мне издания материала, в котором она выставляется в неприглядном свете (а должен был несомненно, следуя тем самым неписаным правилам корпоративной этики, о которых говорил в начале), а затем рассказал о некоторых незыблемых принципах функционирования «Ежедневного журнала». Я объяснил Маше, что постоянные колумнисты «ЕЖа» никогда не подвергаются насильственному цензурированию, что тексты, появившиеся на страницах «ЕЖа», никогда не снимаются. В то же время я предложил Маше Гессен ответить Виктору Шендеровичу так, как она считает нужным, и взял на себя обязательства немедленно ее точку зрения опубликовать. Маша отказалась от этой возможности, но предложила в ближайшее время ознакомить меня с документом, из которого будет следовать, что Шендерович не прав.
Через некоторое время я такой документ получил. И из него действительно следует, что до определенного момента взаимоотношения главного редактора «Вокруг света» Маши Гессен и ее издателя складывались во вполне конструктивном ключе, и Маша никуда «не собиралась валить». И «вспышка профессионального достоинства», как ее описывает Шендерович, случилась не до, а после известных событий… Другими словами, этот пассаж нашего автора содержит неточность и мне есть за что принести извинения.
Я приношу Маше Гессен свои извинения.
В то же время хочу заметить, что Виктор Шендерович имеет право на эмоциональную оценку произошедших событий. Тем более что он, в отличие от меня, не был ознакомлен с документами, подтверждающими слова Маши. На этом, я полагаю (и очень на это надеюсь), конфликт (по крайней мере, его «ежовую» часть) можно считать исчерпанным.
И еще буквально пара слов вдогонку (для самых терпеливых).
Я, как человек твердых капиталистических взглядов, признаю несомненным право любого владельца строить кадровую политику своей компании, исходя из собственных представлений о прекрасном…Разумеется, не выходя за рамки законодательства.
Однако я считаю, что между радио «Свобода» и, к примеру, мукомольным комбинатом есть существенная разница. Радио «Свобода» в определенном смысле — национальный бренд, общественное достояние всей страны. Следовательно, проект по его хирургическому реформированию должен был учесть этот важнейший фактор. В том числе — его этическую составляющую. Словом, эту ликвидацию нужно было готовить гораздо более тщательно и скрупулезно. Чтобы избежать такого громкого и постыдного скандала среди совсем не чужих друг другу людей. Но, судя по всему, об этом вообще никто не подумал. А надо было бы. И кивать тут на американцев просто смешно — «не мог щадить он нашей славы; не мог понять в сей миг кровавый…».
Засим всех целую…
Александр Рыклин
- 24.09.2012
Источник: http://www.specletter.com/
Что происходит на радио «Свобода»: интервью с сотрудником станции
Сотрудник радио «Свобода»,
интервью было дано на условиях анонимности
«Они, сидя в Праге и в Вашингтоне, значения радио «Свобода» не понимают»
Главное — четко осознавать, что в происходящем сейчас на радио «Свобода» связи с Кремлем никакой нет. Власти особо не мешали нашей работе, возможно, полагая, что при таком руководстве мы сами развалимся.
В конце позапрошлой недели стало известно, что директором русской службы радио «Свобода» стала Маша Гессен, которая до этого являлась главным редактором журнала «Вокруг света». В четверг появились сообщения, что все сотрудники интернет-редакции радиостанции уволены. Якобы такое решение приняла лично Гессен. А уже на следующий день СМИ распространили информацию, что с 10 ноября «Свобода» вообще прекратит вещание в России, ограничившись только Сетью. Происходящее породило массу слухов, но громче всего звучит версия про происки Кремля, вышедшего на тропу войны против независимой прессы. Что на самом деле происходит на «Свободе», мы попытались выяснить у сотрудника радиостанции, пожелавшего остаться неназванным.
— В четверг главный редактор сайта радио «Свобода» Людмила Телень сообщила в Facebook, что «в полном составе уволена интернет-редакция «Свободы». В пятницу заговорили о том, что и радио и вовсе могут закрыть, лишив частоты. Что вообще происходит?
Дело в том, что это абсолютно не связанные вещи. Насколько я понимаю, в соответствии с нынешним российским законодательством, касающимся средств массовой информации, радио «Свобода» в той форме, в которой оно существует, не может сохранить лицензию на вещание — как минимум в Москве на средних волнах. Так или иначе, с 10 ноября радио — как радио, работающее в Москве на средних волнах, — свое вещание прекратит. Однако радио будет вещать в Интернете и на коротких волнах какое-то время. То есть тем людям, у которых есть коротковолновые приемники, по всему миру и в России радио будет доступно, возможно, еще несколько месяцев.
По поводу сообщения Людмилы Телень об увольнениях лучше эти вопросы задать ей. Но дело в том, что даже на тот момент была уволена не только интернет-редакция — уволены в один день с Интернетом были несколько людей, которые занимались и радиоэфиром, и гостями, и видеосъемкой эфира. И уже на следующий день были уволены почти все сотрудники, работавшие в радиоэфире. Так что, как выяснилось на следующий день после известного поста Телень, это не только интернет-редакция — это практически весь действовавший на тот момент состав Московского бюро радио «Свобода».
Поскольку это в две стадии произошло, и вторая стадия наступила незамедлительно на второй день, то, я думаю, дело обстоит следующим образом. Руководство радио «Свобода» говорит, что фактически с потерей средней частоты, с переходом на новые медиаплатформы, такие как Интернет и размещение видеоконтента в Интернете, редакция «Свободы» должна быть радикально обновлена. Думаю, было принято решение, что новую стратегию должна осуществлять абсолютно новая команда. Кроме того, скорее всего, учитывался тот фактор, что новый директор русской службы станции Маша Гессен приведет свою, неизвестно, насколько обширную, но не маленькую команду, стиль и способы работы которой могут быть не восприняты теми, кто делал радио «Свобода» все последние годы.
Я не живу в головах руководителей «Свободы», но, видимо, они решили, что радио и практически все, кто его делал, остаться не могут. В частности, уволен человек, благодаря усилиям которого в свое время было открыто бюро радио «Свобода» в России. Это Михаил Соколов. Можно говорить о том, что в свое время Михаил Соколов, который являлся политическим обозревателем «Свободы» и одной из самых известных его личностей, сделал после путча 1991 года так, что бюро радиостанции появилось в Москве.
Поэтому до его увольнения еще стоял вопрос, остается ли радио «Свобода» хоть в какой-то форме тем, чем оно было все эти годы, или нет. После увольнения Соколова вопрос так не стоит.
То, что будет называться радио «Свобода» после 21 сентября этого года, не является тем радио «Свобода», которое было все эти годы. Название то же самое, а медиа — другое, если медиа вообще.
— Может, происходящее сейчас с радиостанцией — это начало борьбы с независимыми СМИ?
Чьей борьбы? Все решения были приняты руководством радио «Свобода», которое находится в Праге и в Вашингтоне. Косвенно этим решениям способствовало то, что «Свободе» в России никогда не давали FM-частоты. Также это было связано с тем, что последние несколько лет всех тех, кто ретранслировал радио в качественном FM-сигнале, принуждали отказываться от этой ретрансляции. Были только средние волны, которые действительно довольно труднодосягаемы, но и их отняли.
Однако думаю, что радио «Свобода» в той форме, в которой оно было, вполне могло существовать еще достаточно долгое время. Я совсем не уверен в том, что это требовало почти полного сокращения московского бюро.
Помимо всего прочего, есть одна очень важная вещь, которая ставит под удар русскую службу радио «Свобода». Дело в том, что Маша Гессен, являясь директором русской службы с 1 октября, будет находиться в Москве, а не в Праге или в Вашингтоне. Это означает, что штаб-квартира радио впервые за всю его историю перемещается в Москву. Пражское бюро будет превращено из штаб-квартиры в бюро поддержки и помощи, то есть не будет главным.
Это означает, что если российские власти вслед за агентством USAID — которое с радио «Свобода» никак не связано, но тоже в некотором роде представляет Соединенные Штаты, — если российские власти решат, что вслед за этим агентством бюро радио «Свобода» тоже должно быть закрыто, то удар по этой организации будет нанесен очень сильный.
И все же то, что пражское бюро остается, — в этом есть некая гарантия, что совсем все это не прекратится.
— Связаны ли увольнения на «Свободе» лично с Гессен? Какую роль она сыграла во всей истории? Сейчас вдруг заговорили о том, что все было придумано чуть ли не на встрече Гессен с Путиным…
Маша Гессен — одна из главных оппонентов Владимира Путина. Она писала о нем книгу, в которой он изображен не просто как отрицательный персонаж, а как тиран. Путин пригласил Гессен на встречу и предложил вернуться в «Вокруг света». При чем здесь Радио «Свобода»?
Но я уверен в том, что Гессен была ознакомлена с теми сокращениями, которые предстоят, и одобрила их. Кремль ко всему происходящему не имеет никакого отношения, разве что он создал среду, в которой радио «Свобода» испытывала трудности.
Маша Гессен, судя по ее биографии, достаточно решительный человек. Во всяком случае, покидала места своей — как правило, недолгой — работы решительно. И на самом деле, как долго она пробудет руководителем радио «Свобода», тоже никто не знает. Она нигде надолго не задерживалась.
Но то, что ее не Путин назначил на радио «Свобода», это точно.
Кстати, Гессен была консультантом радио «Свобода» последний год в определении новой стратегии и в возможном выборе директора. Не себя. Когда очередная кандидатура на пост директора не прошла, она еще была главным редактором «Вокруг света» и уходить оттуда не собиралась. А вот когда она ушла оттуда, ей как человеку, уже глубоко знакомому с ситуацией на «Свободе», видимо, предложили станцию возглавить. И, похоже, с ней согласовали условия, на которых она согласна возглавить радио. Эти условия в течение 20 и 21 сентября были воплощены в жизнь.
Главное — четко понимать, что здесь связи с Кремлем никакой нет. Он не особо мешал нашей работе, там, совершенно очевидно, думали, что мы сами развалимся при таком руководстве.
— Если резюмировать, то на кого можно возложить основную вину за произошедшее: на руководство «Свободы», на Гессен, на российскую власть, создавшую неблагоприятные условия для работы независимых СМИ?
В сумме на всех. Руководители «Свободы» собирались как-то реформировать радио, они хотели «перепрыгнуть» фактически с платформы радио на платформу Интернета. На каком-то этапе они решили, что перепрыгивать с платформы радио на платформу Интернета невозможно со старой командой. И пошли на увольнение старой команды, тем более что Маша Гессен, скорее всего, пообещала им привести достаточно большую новую команду. Я вижу ситуацию как-то так.
Уверен, что они, сидя в Праге и в Вашингтоне, значения радио «Свобода», его стиля работы и роли для России не понимают. Просто не понимают содержания программ. Те, кто понимает, открыто пишут о том, как они сожалеют.
Материал подготовили: Елена Николаева, Александр Газов
- 24.09.2012
Источник: rosbalt.ru
Хакамада: Власть делает все, чтобы расколоть общество на циников и дураков
По словам писателя, общественного деятеля Ирины Хакамады, создается ощущение, что власть сегодня делает все, чтобы расколоть общество на циников и дураков, а места умным романтикам вообще нет.
"Когда принимали закон о так называемых агентах, т.е. некоммерческих организациях, финансируемых за пределами страны, апологеты закона удивлялись гневу оппозиции: мол, чего такого? — "агент" — термин из западной практики, какая разница, как называться, главное работать, — пишет она в своем блоге. — Прошло немного времени и организация "Голос", кстати неполитическая, но эффективная по созданию независимого института наблюдателей за выборами, обрела статус агента и тут же потеряла финансирование из-за запрета деятельности западного спонсора. Затем последовало убирание из эфира еще одного агента — "Радио Свобода", даже с длинных волн".
По словам Хакамады, после просмотра итоговых новостей на федеральных каналах становится очевидно, что "градус идеологоидиотизации растет со скоростью, несовместимой с жизнью".
"Интересно, куда спешим? И почему? Что случилось? Неужели все из-за оппозиции? Или внутри что-то сломалось? Нет ответа. Только досадное чувство: власть делает все, чтобы расколоть общество на циников и дураков. А места умным романтикам вообще нет, надо срочно переходить в разряд интеллектуальных наблюдателей. Но с такими парусами лодка не поплывет, тем более против течения мирового кризиса. Лошадиных сил движку не хватит", — резюмировала она.
Ранее стало известно, что радио "Свобода" с 10 ноября перестанет вещать в России на средних волнах, однако сохранит вещание в Интернете.
"Мы планируем с 10 ноября прекратить вещание на средних волнах, поскольку того требует законодательство России. Среди наших учредителей более 48% иностранцев, таким образом, мы не имеем права продолжать вещание в России в этом диапазоне. Наши юристы рекомендовали нам такое решение, чтобы не нарушать российское законодательство, а мы всегда следуем букве закона", — заявила ранее глава представительства корпорации "Радио Свободная Европа" Елена Глушкова.
- 25.09.2012
Источник: facebook.com >> Andrey Borzenko
Andrey Borzenko
Роман Лейбов , я тут много прочитал о работе и моральном облике своем, своих коллег и друзей. Сложно отвечать тем, кто откровенно врет и/или просто глуп. Но вас я ценю и уважаю, поэтому отвечу - многословно, но дочитайте, пожалуйста. Какие-то вопросы, наверное, не к вам. Но распространенная мысль - что убили РС, и будет непонятно что во главе с человеком, который развалил несколько проектов и за которым кочует команда безвестных и не очень профессиональных людей - кажется, ясно звучит в том, что вы написали. У меня есть предложение от Свободы, и меня это лично касается.
1. Я работаю с Машей с лета 2010 года. Возможно, вы видели Сноб с того времени по сентябрь 2011-го. Если вспомните что-то, за что мне или ей или нашим коллегам должно быть стыдно, сообщите, пожалуйста. Может, я пойму тогда, откуда берутся основания считать, что мы сделали проект позорным и, не именуя никого конкретно, называть "никем" (так в заметке Рыковцевой в Новой газете) Илью Колмановского, Аню Качуровскую, Веру Шенгелия, Карена Шаиняна, Лику Кремер, Наташу Конрадову, Машу Шубину, Лешу Ковалева, Ксению Семенову, Мишу Калужского, Алексея Байера, Варю Бабицкую, Катю Пархоменко, знакомых вам Аню Немзер и меня, и многих других. Кто-то потом ушел, кто-то остался, кто-то стал работать дальше с Гессен в ВС - так бывает, в принципе, что людям нравится работать вместе. Как я понимаю, главная ко всем этим людям претензия в том, что некоторые слушатели и сотрудники Свободы знают их работу меньше, чем работу команды Свободы. Это явно не повод публично заявить, что основа рабочих отношений с Гессен - дружба с ней. Кажется, это предположение содержится в вашей фразе "сперва все новые сотрудники очень уважают и любят Машу Гессен, а через год все любящие и уважающие Машу Гессен сотрудники переходят в радикально обновляющийся журнал "Веселые картинки" и уважают и любят Машу на новой платaформе".
Сноб прекратил свое существование в тогдашнем виде после того как многие в нашей команде отказались работать под прямым руководством Яковлева. У него с Машей был конфликт, вызванный, как я понимаю, тем, что Маша отказалась проводить новые сокращения - когда журнал и сайт и так уже делались минимальным возможным количеством рабочих рук. Значительная часть редакции сочла возможным в этой ситуации поверить Гессен и отказаться работать по предложенной Яковлевым схеме, пожертвовав очень хорошими зарплатами. При этом те, кто ушел, не сочли предателями тех, кто остался. Или тех, кто пришел потом на “зачищенную площадку”. Так или иначе, странно читать, что Гессен развалила Сноб, особенно с учетом того, что Яковлев был оттуда уволен месяцем позже с комментарием о “как минимум нецелевом расходовании средств”.
2. Может быть, вы укажете на провал в работе журнала "Вокруг света" - за последние шесть номеров. Там я тоже имел счастье работать. И даже с несколькими коллегами, которые раньше работали в Снобе. И с некоторыми другими отличными профессионалами - которые работали в ВС раньше и продолжат теперь. Скажите, журнал стал принципиально хуже, чем был? Я тут видел упоминание падения посещаемости сайта. Проблема в том, что его сейчас переделывают целиком. В конце концов, если вы когда-то заходили сайт ВС, то признаете, что он не является флагманским продуктом ИД и вообще лучшим, что вы видели на вебе. Опять же - нравится или не нравится - вопрос второй. Первый - есть ли повод для обвинений команды и главного редактора в непрофессионализме.
Потом Гессен из ВС уволили. Я пропущу конспирологические рассуждения на тему "все было подстроено путиным", ладно? Главный редактор не согласилась с собственником, который распорядился выполнить просьбу из администрации президента. Ее уволили (не она уволилась). Скажите, вы считаете, что тут проблема в Гессен, а не в отношениях ИД и АП? Другой вариант - все было подстроено самой Гессен, она готовила себе почву для ухода на Свободу. Довольно тоже мощное обвинение, для того чтобы его бросить надо иметь веские доказательства. Пока их нет, я буду исходить из презумпции невиновности. Не говоря о том, что поверить в операцию "дымовая завеса" с использованием обреченных кандидатов просто сложно.
3. То, что произошло на Свободе, я воспринимаю как чудовищную лажу. То, что сначала пошли увольнения, а какие-то разъяснения - только потом, как реакция на скандал. Что с сотрудниками хотя бы не поговорили заранее, сочтя, наверное, что достаточно выплаченных до конца года (и контрактов, как я понимаю) денег. Что новость о смене формата и постепенном закрытии радио стала не первой, а первой и главной стала новость "Маша Гессен уволила всех сотрудников". Можно и нужно было все сделать иначе. Но это не повод обвинять в непрофессионализме и непорядочности тех, кто будет там работать и прогнозировать скорейший развал. Или обвинять в чем-то Гессен, которая, впрочем, дала себя подставить, видимо, как раз не считая возможным вмешиваться в решение, принятое до нее.
Я с Машей дружу, и меня легко заподозрить в предвзятости. Есть еще универсальное объяснение - что я идиот. Но вот одно мне кажется несомненным: для предположения, что Свобода теперь развалится по вине Гессен, как и для любой инвективы, нужны куда более веские аргументы, чем имеющиеся. А то как-то, что ли, невежливо. При этом, конечно, я сочувствую вашей потере и ценю оговорку "буду рад ошибиться". Я тоже буду рад, если вы ошиблись.
Понимаю, что вас это все задевает куда меньше, чем меня. И понимаю, что есть еще история с Полит.ру, которую Маша сама лично и публично признавала своей неудачей. Но я исхожу из собственного опыта, конечно.
- 24.09.2012
Источник: novayagazeta.ru
О дайте, дайте мне «Свободу», или Журавли прилетели
Что произошло с «Радио Свобода» — заметки из недописанного дневника
Предупреждение от автора: эта заметка — только для тех, кто до сих пор хотя бы иногда слушал «Радио Свобода» и кому любопытно, куда подевалась ее привычная продукция? Людям, которые при упоминании «Свободы» задают вопрос: «А разве она все еще существует?» — нижеописанное будет неинтересно.
…Это же надо, как людей пробило на слезы. Не уволенные оплакивают уволенных, а потом, когда они сами попадают в следующую партию уволенных, по ним начинают рыдать те, кто все еще не уволен! Вопрос: кто будет рыдать по тем, кого зачистят последними?!
Такова обстановка в московском бюро «Радио Свобода». В первый день (четверг, 20 сентября) убрали весь интернет и двух журналистов Радио, во второй предложили уволиться группе инженеров, продюсеров и почти всем ведущим. С материальной точки зрения предложение было обставлено щедро: вам обещали выплатить от 4 до 6 (в зависимости от формы контракта) зарплат и компенсацию за неотгулянный отпуск. А той крошечной группе журналистов, которой уволиться не предложили, тем не менее дали до понедельника срок подумать: а не уйдут ли они добровольно на тех же условиях?
Цель просматривалась со всей очевидностью: вместо бюро — выжженная земля. Причем без тягомотных судебных разборок — отсюда и щедрость. Но «Свободу» вовсе не закрывают. Ее просто вычистили под новое светлое будущее и новых людей, не говоря уже о новых инвестициях, вложенных в строительство навороченного ньюсрума. В этом новом космическом помещении «Свободу» начнут с нуля, вручив аудитории свежайшее содержание под старым брендом.
Если детальнее, то еще зимой стало известно, что с ноября «Свобода» лишится средних волн (а это потеря эфира в Москве и Подмосковье), поскольку в российском законодательстве появилось новое требование: вещатель не должен иметь больше 48 процентов иностранного участия. А «Свобода», как известно, — целиком американская станция. У меня не создалось впечатление, будто высшее руководство «Свободы» безумно огорчалось по случаю потери средних волн. Они вообще не слишком держались за эфир. Они считали, что радио (а особенно на коротких и средних волнах) слушает возрастная и бедная аудитория. А им, что не слишком оригинально, хотелось молодых и богатых. А поскольку молодые и богатые слушают только FM (куда «Свободу» российские власти отродясь не пускали) и сидят в интернете, они и мечтали ограничиться интернетом. Так что в этом смысле изменения в российском законодательстве были для них даже кстати.
При этом нам (сотрудникам Радио) тоже было понятно, что с потерей эфира, когда радио осталось бы лишь в интернете, нас ждет неизбежное сокращение объемов вещания, а следовательно — и штатов, нам также было понятно, что в новом формате мультимедийное перепрофилирование (когда ты и жнец, и швец, и на дуде игрец) потребуется от каждого, и также было понятно, что новый человек, который придет руководить «Свободой» вот в этих новых условиях, должен будет создать, наконец, нерушимый сплав из радиожурналистов и интернет-редакции — то есть сделать то, чего до сих пор на этом Радио добиться не удавалось.
Две редакции (радио и интернета) при всех лозунгах на тему «Давайте жить мультимедийно» жили все-таки не сильно единой жизнью. И еще вот что скажу откровенно: поскольку «Свобода» — организация крайне консервативная, то руководству, может быть, и стоило создать выжженную площадку для старта нового директора: то есть вывести за штат всех сотрудников, а он набирал бы тех, кто представлял ценность и для сложившейся аудитории «Свободы», и для ее будущего. При этом, разумеется, директор должен был быть профессионалом с опытом признанного успеха в аналогичных проектах или хотя бы авторитетным радио- (теле-, интернет-) деятелем.
Из всех этих пунктов реализован был только один: выжженная площадка. Никакого возвращения на эту площадку прежних журналистов и прежнего продукта не предполагается. Историю же о том, как для нового, считай, радио искали нового директора, почему этим директором оказалась именно Маша Гессен и почему ее визит к Владимиру Путину поставил точку в конкурсе на эту должность — рассказываю отдельно.
***
«Свобода» и начальники — это особенная тема. «Свободе» клинически не везло на начальников. Свои как-то еще удерживались, а иногда даже ухитрялись руководить долго и мудро. Пришедшие «с улицы» вылетали максимум через полгода. Но при этом поиск нового начальника с маниакальным упорством осуществлялся без малейшего учета мнения Русской службы.
Я бесконечно благодарна высшему руководству радиостанции за то, что оно обеспечивало максимальную свободу творчества ее сотрудников — к примеру, мне никогда не нужно было согласовывать ни темы, ни гостей своих программ. Но при этом меня также бесконечно удивляло, как это же руководство, приезжая в Россию в поисках очередного руководителя для нашей службы, вдруг «западало» на совершенно случайного человека по какой-нибудь самой нелепой из причин — вроде того, что он хорошо говорит на языке хинди, и навязывало его нам в начальники. Вы скажете, зачем человеку, который руководит Русской службой американской станции, знать язык хинди?! А черт его знает. Ведь сами же они на нем не говорят. Так хоть послушают.
Однажды меня до того заинтересовал эксперимент с назначением абсолютно бессмысленного человека, о существовании которого до сих пор не подозревал ни один журналист нашей редакции, что я — впервые в жизни — взялась вести дневник, описывая каждый его шаг. Вдруг он действительно вырос бы в крупного радиобосса и сумел произвести над нами ту суперреформу, о которой столько лет мечтало высшее руководство нашего Радио?! Тогда бы я этот дневник превратила в книгу — пособие на тему «Как из никем стать всем». Даже название для нее придумала — «Подкидыш». Однако же дневник вышел тоненьким. Новенький продержался у нас только полгода. К тому же он страшно боялся общаться с людьми, я видела его только пару раз, на летучках, — а что за книга без личного контакта с ее героем?! Все равно что книга Маши Гессен о Путине. И то она в конце концов со своим персонажем поговорила.
Так вот, кстати, о Маше Гессен. Уж она-то не была персонажем безвестным. Другое дело, что конкурс был объявлен давно, еще зимой, но Маша вовсе не принимала в нем участия! Маша должна была подыскать того человека, который примет в нем участие и победит. Для этого весной ее наняли консультантом. Еще она должна была описать свое представление о реформировании нашей Службы.
Вообще-то Маша никогда до сих пор не имела отношения ни к радио, ни к телевидению, ни к тому, что считается полноценной мультимедийной платформой. Однако же для РС она выполнила и то и другое — подыскала кандидата и написала концепцию реформирования «Свободы». Концепцию от нас скрыли, а вот имя Машиного кандидата мы очень быстро узнали. И обрадовались. Это был толковый, молодой и симпатичный парень. Меня, правда, настораживало одно обстоятельство, которое могло изменить ситуацию. Примерно в июле в журнале «Вокруг света», которым в тот момент руководила Маша, был создан Общественный совет — по заявкам читателей, недовольных тем, что вместо привычных рассказов о путешествиях и пр. они вдруг начали получать очерки на тему «Психологический портрет депутата». Они возмущались, что Маша взялась политизировать журнал, совершенно не предназначенный для политики. Кроме того, владельцев журнала начал тревожить тот факт, что «Вокруг света» стал терять тиражи быстрее, чем аналогичные издания на рынке. На 6 сентября было назначено заседание Общественного совета, который должен был высказать Маше свои претензии. Однако же им не удалось ущучить Машу. Она уволилась из журнала за неделю до этого. Она, как известно, отказалась послать корреспондента с путинскими журавлями, хотя, на мой взгляд, материал об этом событии, появившись в журнале как минимум через два месяца, не грозил ей никаким репутационным ущербом.
Уволившись, Маша села в самолет вместе со своим кандидатом и отправилась в Прагу — представлять его высшему руководству Радио. Там же и выяснилось, что Машин кандидат не слишком хорошо говорит по-английски. Кандидат был отклонен. Утром Маша с ним вместе улетела в Москву, а вечером вернулась в Прагу уже одна, чтобы стать кандидатом самой: если не я, то кто же?
И вот здесь я должна выразить признательность тем нашим коллегам, которые согласились подать заявки на участие в конкурсе на директора Русской службы, чтобы Маше была альтернатива. Но эти планы обрушил Путин. Он пригласил Машу в Кремль, где позвал вернуться на должность главного «Вокруг света». Это было, во-первых, сигналом сутяжному Общественному совету не трогать Машу, а во-вторых — сигналом высшему руководству «Радио Свобода»: ценный кадр, хватать немедленно! Таким образом, конкурс был закончен в два счета. Заявки других кандидатов уже не рассматривали. А дальше — дальше была зачистка по мотивам Машиной концепции. И, разумеется, при ее участии: по рассказам коллег, это она якобы утверждала список на увольнения в московском бюро и даже внесла в него дополнительно три фамилии.
Взамен уволенных Маша приведет на «Свободу» свою команду. До сих пор я не слышала, чтобы команды, которыми руководила Маша, на медийном поле добивались каких-то громких успехов. Если теперь им это удастся — книга из серии «Кто был никем, тот станет всем», может, все же появится. Правда, уж и не знаю теперь, кто ее будет писать-то.
Елена Рыковцева, уже не обозреватель «Радио Свобода»
- 21.09.2012
Источник: kommersant.ru
«Это политика вытеснения внешних источников информации»
Радио "Свобода" прекратит вещание в России на средних волнах 10 ноября, но продолжит работать в интернете. Бывший секретарь Союза журналистов и сотрудник радио "Свобода" Игорь Яковенко обсудил ситуацию с ведущим Алексеем Корнеевым.
— Можно ли эту новость связать с приходом на "Свободу" Маши Гессен? Просто об этом говорят уже несколько дней, и вероятно, что и это каким-то образом связано.
— Это классический случай, когда можно сказать: "Не следует". Совершенно очевидно, что эта новость никоим образом не связана с приходом на "Свободу" Маши Гессен. Это вещь, которая довольно давно готовилась, и очевидно, что это связано не с приходом Маши Гессен, а с политикой Путина. Для меня это совершенно очевидно.
— А причем здесь средние волны и политика Путина? Слушал ли кто-нибудь в России радио "Свобода" на средних волнах в последнее время?
— Да, безусловно. "Радио Свобода" слушали и на средних волнах, и на других волнах, и на сайте смотрели. У радио "Свобода" есть вполне устойчивая аудитория, которая с советских времен слушает, плюс сейчас какая-то часть молодежи слушает. У нее есть своя аудитория, не очень большая, но своя.
— В интернете можно будет слушать "Свободу"? Тут же ничего не меняется?
— Безусловно, но это другая немножко история. Понимаете, от того, что в интернете можно читать газеты, это не значит, что надо ликвидировать газеты. От того, что в интернете можно смотреть телевидение, это не значит, что сейчас утратило значение телевидение. От того, что по телевизору можно смотреть спектакли, не значит, что театры надо закрывать. Это же вещи совершенно разные. Поэтому здесь история из разряда, почему закрыли Internews. Это просто такие представления Путина, что все, что идет из-за границы, надо пресекать.
Это человек, который в течение длительного времени формировался как противостоящий внешним влияниям. Он разведчик, который привык бороться с внешним врагом, вот он пытается убивать этих внешних врагов. Вот убил Internews, сейчас уничтожается радио "Свобода". Это нормально.
— Вы не думаете, что это какая-то оптимизация и расходов, и сил? Или просто-напросто радиостанция решила изменить свою политику и основные силы направить на работу в интернете?
— Наверное, здесь есть и эта часть, но основная часть другая. Ведь на протяжении длительного периода работали с партнерами радио Свобода", в том числе в регионах, и фактически на сегодняшний момент большая часть регионов отказалась сотрудничать, транслировать радио "Свобода". Поэтому это политика — попытки вытеснить внешние какие-то источники информации, источники денег.
А что касается оптимизации, это тоже есть, безусловно, это нормально. Мультимедийность, сегодня концепция "360 градусов" сегодня побеждает у всех, но надо видеть разницу. Одно дело, когда это делает "Комсомолка", имея все возможности и все частоты. А другое дело, когда это делает радио "Свобода", которую просто вытесняют.
- 21.09.2012
Источник: kommersant.ru
Радио «Свобода» прекратит вещание в России на средних волнах
Закрытие радиостанции произойдет 10 ноября. Радио продолжит работать в интернете. Глава представительства корпорации "Радио Свободная Европа" Елена Глушкова прокомментировала ситуацию ведущему Роману Карлову.
— Почему ваша станция прекращает вещание в России?
— Таково требование закона. Закон "О средствах массовой информации" в новой редакции вступает в силу 10 ноября, во всяком случае, эта норма закона вступает в силу 10 ноября 2012 года, и, согласно этой норме закона, запрещено радиовещание в России организациям, находящимся в иностранной собственности.
— Почему администрация не пошла на некоторые структурные изменения, допустим, чтобы сохранить свое присутствие на средних волнах? Я имею в виду, почему нельзя было каким-то образом эту собственность по-другому оформить?
— Вы знаете, в нашем случае это совершенно невозможно. Мы стопроцентная американская организация, и это не представлялось нам никоим образом нужным.
— При этом сегодня стало известно об увольнении интернет-редакции. Как все это сочетается с тем, что вы уходите в интернет, и при этом интернет-редакция сокращается?
— Во-первых, интернет-редакция не ликвидирована, мы остаемся в интернете. А, во-вторых, вопрос о расторжении трудовых соглашений, трудовых договоров — кстати, они расторгнуты по соглашению сторон — это не увольнение в строгом смысле слова. Это внутреннее дело компании, и этот вопрос я не готова комментировать.
— Связаны ли все эти события с появлением на "Свободе" Маши Гессен?
— Абсолютно никак.
- 21.09.2012
Источник: kommersant.ru
"Когда происходят такие увольнения, площадку зачищают под кого-то"
Экс-редактор журнала "Вокруг света" заявила, что непричастна к роспуску интернет-редакции радио "Свобода". Ранее ее в этом обвинила на своей странице в Facebook редактор сайта Людмила Телень. Директор радио "Свобода" Маша Гессен и экс-редактор сайта радиостанции Людмила Телень обсудили ситуацию с ведущей Оксаной Барыкиной.
Экс-главред журнала "Вокруг света" Маша Гессен была назначена директором русской службы радио "Свобода" на прошлой неделе.
–– Маша, сначала вопрос к вам. Вы имеете отношение к массовым увольнениям?
М.Г.: Нет, не имею, как и было сказано. Я стану директором 1 октября. Мне довольно сложно было бы уволить людей, находясь на должности, которую я еще не занимаю.
–– Тогда, Людмила, вопрос к вам вполне логичный. Почему вы считаете, что госпожа Гессен имеет отношение к увольнениям?
Л.Т.: У меня нет в этом никаких сомнений, потому что человек, который уже назначен на должность директора русской службы, безусловно, согласовывал с руководством корпорации эти увольнения. Иначе что это за менеджер, что это за профессионал? Вы нас простите, мы с вами много лет в этом бизнесе и знаем, что когда происходят такие вещи, площадку зачищают под кого-то. И человек, под которого зачищают площадку, всегда в курсе этого.
–– Маша, почему тогда произошло все-таки сокращение? Как вы думаете, с чем это связано?
М.Г.: Это связано с тем, что меняется идеология вещания, меняется структура вещания, меняется структура всей организации. Такая работа, на которую меня позвали, это работа в реформированной русской службе. Она реформируется руководством радио "Свободная Европа". Меня позвали на эту работу, которая будет происходить после ряда увольнений и структурных изменений.
–– А что еще планируется? Что входит в реформу?
М.Г.: Простите, но это вопрос не ко мне. Я выхожу на работу 1 октября. Есть текущее руководство радио "Свободная Европа", и есть даже и.о. руководителя русской службы, к ним вы можете адресовать эти вопросы.
–– Людмила, вы как-то собираетесь оспаривать увольнения? Если да, то каким образом?
Л.Т.: Нет, конечно, не собираюсь. Меня уволили абсолютно в соответствии с законом. У меня нет никаких юридических претензий к корпорации.
Мои претензии к Маше морального свойства, как к человеку, который считает себя профессиональным журналистом, профессиональным менеджером. Только и всего.
М.Г.: Вы знаете, у меня тоже есть претензия к вам, Людмила, как к человеку, который считает себя профессиональным журналистом. За истекшую ночь вы позволили себе, по крайней мере, два абсолютно ложных заявления.
И при этом вы знали, что они ложные. Первое заявление было: "Гессен уволила интернет-редакцию". Вы знаете, что это не соответствует действительности, вы знаете, что меня там не было вчера. Второе заявление, что вам заплатили до конца вашего договора в декабре.
Вы знаете, что вам заплатили больше. В общем, после двух абсолютно ложных заявлений у меня, если и были какие-то сомнения в верности этого решения руководства, теперь их не осталось.
Л.Т.: Давайте теперь я отвечу. Мне действительно заплатили до конца года, плюс один месяц компенсации. Я этого ни от кого не скрывала, никаких ложных заявлений по этому поводу не делала. Более того, все время говорила о том, что мы разошлись по соглашению сторон. Это первое. Второе, что касается того, что вас там не было. Да, действительно вас там не было. Вы это сделали руками корпоративных юристов.
|
 |
поиск
|
